Босорка

Босо́рка^[1] (венг. boszorka^[2], з.-слав. bosorka^[1], укр. босорка^[2]), босорка́ня (венг. boszorkány, укр. босорканя)^[2], босорко́й (рум. bosorcoi)^[3] — мифологический персонаж народов Карпат (венгров, румын^[рум.], славян), ведьма или колдун с чертами вампира^[3]. Слово имеет венгерское происхождение^{[1][2][3][4]:219}, в венгерский оно в свою очередь могло попасть из тюркских языков^{[1][2][4]:219}, ср. тюрк. basyrkan — «ночной кошмар»^[1].

Венгерская мифология

В венгерском языке венг. boszorkány^[1][2][3], boszorka^[2] — «ведьма»^[1][3], «колдунья», «дух умершего», «страшилище»^[1], «ночное привидение»^[3]. Происхождение второй формы спорно: либо абстракция первой формы, либо обратное заимствование из словацкого языка^[2].

Румынская мифология

У румын^[рум.] босорко́й (рум. bosorcoi) упоминается преимущественно в Трансильвании. Другие варианты названия: borsocoi, bosorcan, bosorcaie, bosorcă, bosorcaië, borsocaîe, borsocaie, borsocane, bortsokană, bosărcăi, bursucăii^[3].

Рассказывали, что босоркоем становится: родившийся в сорочке ребёнок; живой взрослый человек; мертвец. Чтобы мертвец не стал босоркоем, советовали положить ему в рот чеснок и самого его лицом вниз в гробу. Босоркоя можно распознать по хвосту на туловище, на голове или за ухом^[3].

Говорили, что они могут превращаться в зайца, собаку, волка, рыбу, птицу. В какого именно животного будет превращаться босоркой, должна была определять повивальная бабка. Кроме того, считалось, что существуют босоркои не только «для животных», но и «для ветра», «для танца, для какой угодно вещи». Для превращения в животного, босоркою было достаточно просто свистнуть. Те, что для ветра, «бродили по ветрам, поверху»^[3].

Вампиризм босоркоев проявлялся следующим образом: считалось, что они крадут молоко у коров, сосут кровь у человека и скотины, пытаются пронзить их стрелой. Повитухи наказывали младенцам не заниматься последним, иначе они перережут им горло топором. Против отбирания молока существовали следующие заговоры: «Пусть вернётся молоко к корове, как возвращаются звёзды на небо и как приходит роса ночью, пусть не мешают этому босоркои»; «Повстречала Петра, Святого Петра, мыча и ревя. Святой Пётр спросил: „Ты, корова, что мычишь, что ревёшь?“ — „Как же мне не мычать, как не реветь; ногу он мне повредил, телёнка сглазил, молоко у меня отобрал“». Поражение в ногу при отбирании молока является очень характерным мотивом^[3].

Представления о босоркоях у румын близки представлениям о стригоях, мороях и приколичах. Также они имеют сходство с историями об изгоях^[3].

Славянская мифология

Распространение мифа и названия

У славян мифонимы с корнем bosor- присутствуют в польской^[англ.], моравской, словацкой и украинской мифологиях. Так, слово босорка известно в 21-м украинскокарпатском говоре^[5]; при этом слово ведьма использовалось в Украинских Карпатах разве что на Верховине и в местах, где верования практически стёрлись^[4]:220. Слово известно на бо́льшей части территории Словакии, особенно в западной и восточной её частях^[5].

У славян корень bosor- присутствует в следующих словах, обозначающих персонажей женского рода: польские — bosiorka, bosorka^[5]; словацкие^[1][5] и моравские^[1] — bosorka^[1][5], vozorka^[1]; украинские — босо́рка (гуцулы)^[1][5], бісурка, босирка^[1], босорка́ня (русинское)^{[1][4]:219[5]}, босурканя (бойки)^[6], босурга́ня, пошурканя^[1]. Персонажи мужского рода называются так: словацкие — bosorák^[1][5], bosoroš, bosorkáň^[1]; украинские — босоркун^[1][7]; босуркун, босюркун и босуркач (бойки); босорка (лемки)^[8]. В Закарпатье босорканей называют также бабочек лунка серебристая и мёртвая голова и стрекозу плоскую^[2].

Общий облик

У славян в образе босорки соединяются образы восточнославянской ведьмы, западнославянской богинки^{[польск.]*} (подмена детей) и южнославянских демонов^[1] (двоедушница)^{[1][4]:219[8]}. Считалось, что чем больше у босорки душ (от одной до трёх), тем она сильнее и вредней^[1]. В разных частях Украинских Карпат доминировали разные стороны образа: в Закарпатье под босорками в основном понимались колдуньи и знахарки, тогда как у бойков и гуцулов — ведьма, отбирающая молоко у коров^[8]. Босоркой могли стать: та, в кого вселился дух мертвеца; седьмая девочка в семье^[1]. Количество босоркань оценивалось в народе как большое: по паре, а то и 10-15 в каждом селе; существовали места, в которых достаточно было свистнуть в пальцы, чтобы явилось любое количество босоркань (Закарпатье)^[4]:221. В Закарпатье босоркань или сближали с упырицами (укр. опириця)^[8] или считалось, что они становятся ими после смерти^[4]:220. Как и все ведьмы, умирали босоркани тяжело^[6][8]. В Украинских Карпатах мужской образ босоркуна как правило был более положительный, причём часто босоркуны противостояли босорканям, а их сила увеличивалась после смерти, а не уменьшалась как у них^[8].

Считалось, что днём босорки выглядят красавицами, тогда как ночью принимают страшный вид: сморщенное лицо, красные глаза, кривой рот, волосатые ноги. Босоркани могли изображаться и как плоскогрудые женщины в белом с длинными худыми руками и тонкими ногами, с куриными лапами, хвостом^[1]. В одной из закарпатских игр при покойнике изображающий босорканю мальчик одевал белое платье или простыню, вымазывал лицо мукой, вставлял в рот протезы клыков из белой кормовой свёклы и прилаживал помело или берёзовый веник вместо хвоста, затем он плевался набранной в рот водой, скакал, бил «хвостом», визжал и выл, стараясь поймать других детей, зализать и зацеловать, измазав мукой с лица^[1][9]. Хотя отмечают, что босорки могут быть любого возраста, в мифологических рассказах они чаще пожилые^[8]. Босорки обладают способностью к оборотничеству^[1][4]:220: могут превращаться в жаб, кошек, собак, кур, свиней, сычей, серн, змей, летучих мышей, в колесо, кочергу, валёк для стирки. Также они могут быть невидимыми. Считалось, что босорки разбираются в травах и собирают их для своих целей^[1].

Согласно народным представлениям, босорки посещают шабаш^[4]:220 в каждое новолуние или на исходе месяца^[1]. Они летают туда на помеле, венике, кочерге, лопате^[1], метле^[1][4]:220, мялке, бочке. При этом они вылетают через трубу. Также они могли передвигаться в возке, запряжённом чёрными кошками^[1] или скакать на превращённом в коня муже^[4]:220 или другом человеке^[1][4]:220. Считалось, что босорок сопровождает сильный ветер^[1]. Сборища эти могли происходить в пустых домах^[1][4]:221, в глубоких оврагах^[1] на горных вершинах (например, упоминается гора Бужора), в пещерах^[4]:221. Там босоркани вместе с упырями^[1] и др. предавались оргиям^[4]:220. Вообще, они любят танцевать при лунном свете^[1].

Воздействие на людей

Босоркам в основном приписывались такие занятия: отбирание молока у коров^[1][4]:220 (брала соломы, травы, навоза с чужого двора; собирала росу на пастбище на полотно, которая затем становилась молоком; брала взаймы у хозяйки во время отела); прочий вред хозяйству и скотине; месть тем, кто её узнал; приворот и отворот; насылание порчи, болезней, смерти, сглаз^[1]; устрашение^[1][4]:220 и сбивание с пути людей (Закарпатье)^[4]:220; заманивание и погубление парней; душение по ночам^[1]; подмена человеческого ребёнка на своего — уродливого, плаксивого и живущего только семь лет; отбирание молока у рожениц (дотрагивалась до её постели; пила из её кружки — украинцы восточной Словакии). Босоркам приписывалось управление погодой, как вредоносное, так и полезное^[1]: вызывание града, дождя, грозы, ветра, бури, засухи, пожара^[1][6]; в детских песнях с босорками связывали грибной дождь: «босорканя гадов бьёт» (украинское), «босорка масло сбивает» (словацкое)^[1]; по народным поверьям, во время похорон босорки идёт сильный дождь; засуху босорки вызывали зачаровывая змей, которые начинали драться друг с другом, или подвязывая петуху два пера под левое крыло^[6]. Считалось, что босорки более активны в День святой Люции, Сочельник, День Трёх королей, Юрьев день, четверг и пятницу Страстной недели, 1 мая, Ивановскую ночь^{[англ.][1]}.

Для распознавания босорок указываются типичные способы распознавания ведьм: посмотреть в замочную скважину в церкви; изготовление между днём святой Люции и Рождеством специальной скамеечки, на которой во время рождественской службы можно увидеть босорку; сжигание поленьев, откладываемых по одному в этот же период; совпадение ран на покалеченном животном в Ивановскую ночь и на женщине на следующий день; способность видеть их давало ношение перьев проросшего через змеиную голову чеснока. За босорку могли посчитать женщину, которая пришла раньше чем полазник в дом на Рождество^[1].

Оберегами скота от босорок считались чеснок, петрушка, святая вода, соль, страстная свеча, венок колосьев, колючие растения, веники, борона; коровам давали съесть хлеб, испечённый с сушёными травами или плодами шиповника, тёрна, боярышника; окуривали хлев скорлупой орехов, которые съели в Сочельник. Чтобы босорки не испортили молоко, его ритуально солили или клали в него трижды проколотый кусок хлеба; водянистое молоко или молоко с кровью били веткой тёрна или процеживали через неё либо через вилку с ножом, лежащими крест-накрест. Для защиты от босорок детей им на шею вешали мешочек с солью или чесноком, волчий зуб; выворачивали рубашку наизнанку, клали в колыбель железные предметы. Для защиты дома использовали ветки бузины, вяза, крыжовника, тёрна^[1].

Примечания

Литература

• Потушняк Ф. М. Вѣдьма и еѣ признаки; Нагота при ворожѣню // Ворожкы осüйськых босоркань / Ушорив И. Ю. Петровцій. — переуд. — Осüй: Народна бібліотека, 2011. — С. 219—231. — 523 с. Архивная копия от 17 ноября 2017 на Wayback Machine (русин.)
• Свешникова Т. Н. Волки-оборотни у румын // Balcanica: Лингвистические исследования / Институт славяноведения и балканистики АН СССР; отв. ред. Т. В. Цивьян. — М.: Наука, 1979. — С. 215—216. — 300 с. — 1250 экз.
  • Свешникова Т. Н. Волки-оборотни у румын // Из работ московского семиотического круга / Сост. и вступ. статья Т. М. Николаевой. — М.: Языки русской культуры, 1997. — С. 382—383. — 896 с. — (Язык. Семиотика. Культура). — ISBN 5-7859-0003-3.
• Босорка / В. В. Усачева // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 1995. — Т. 1: А (Август) — Г (Гусь). — С. 241—242. — ISBN 5-7133-0704-2.

Эта страница в последний раз была отредактирована 8 мая 2024 в 15:34.