Мы стоим в красивом дворике
одного из музеев Ватикана.
Перед нами в нише — Лаокоон.
Этот человек, Лаокоон, был жрецом в Трое.
Он понял, что дар, который греки, враги троянцев,
оставили у ворот города,
был ловушкой,
и попытался предупредить горожан.
Подарком был деревянный конь,
в котором сидели греческие воины.
Богиня-покровительница греков
разгневалась на это
и наслала змей, чтобы они задушили
Лаокоона и его сыновей.
Интересно вот что:
когда в XVI в. скульптура была найдена
она сразу получила всеобщее признание.
Был сделан вывод, что она связана с античной,
в частности с древнеримской литературой:
фигура упоминается Плинием.
Древнеримский историк Плиний
писал о том, что видел во дворце императора
скульптуру с таким сюжетом.
В XVIII в. известный искусствовед
и историк Винкельман
был убеждён , что скульптура
датируется IV в. до н. э.,
Классическим периодом.
Верно. И эта датировка
полностью отвечала требованиям антикваров.
Но затем возникли проблемы.
Одна из них заключалась в том,
что имена скульпторов, упомянутые Плинием,
относятся не раньше, чем к I в. до н. э.
Плиний говорил, что скульптуру
изваяли из одной глыбы мрамора,
но это не так.
Всё гораздо сложнее.
Давайте рассмотрим её.
Композиция очень динамична.
Тело Лаокоона извивается,
он в агонии.
Змеи очень мощные.
В скульптуре чувствуется сила,
и она характерна не для
классического, а для эллинистического
периода древнегреческой культуры ,
то есть это III или II в. до н. э.
На самом деле эти фигуры
очень близки по стилю к изображениям
на Пергамском алтаре:
их движение в пространстве
взаимодействует с нами.
Даже это чувство агонии,
ощущение трагедии,
которая здесь столь драматична,
эта театральность,
этот акцент на диагонали,
на изгибах — всё это мы видим
и на прекрасном алтаре Зевса в Пергаме.
Всё это — черты эллинизма.
Вы упомянули изгибы,
и мне кажется , это слово отлично описывает
скульптуры эпохи Возрождения,
вдохновленные этой статуей.
Тело Лаокоона скручено.
Движение его ног направлено влево,
торс движется вправо,
а голова — назад и влево.
Вся фигура перекручивается вокруг себя,
и тело так выразительно,
что сразу ясно, почему Лаокоон
был так важен для Микеланджело.
Как и многие античные статуи,
особенно такие сложные,
эта скульптура была найдена в виде обломков.
Конечно, они были собраны,
и сейчас все части, кажется,
находятся своих местах, но, возможно, это не так.
Сомнения вызывает правая рука Лаокоона.
Скульптуру восстанавливали
неоднократно, причём по-разному
но тот вариант, который есть сейчас,
где рука Лаокоона направлена назад,
современные историки считают верным.
Многие отмечают, что в этой скульптуре
сильная боль, агония,
сочетается с невероятной
красотой, которой наделены тела фигур.
И ощущение напряжения, заключённое в скульптуре,
её красота, которой мы наслаждаемся,
вызывает восхищение,
хотя она выражает страшную боль,
трагедию и настоящую агонию.