Сами Фрей
Марк Барбе
Жюли Жезекель
Валери Жанне
При участии Клотильд де Байзе
и Шарлотт Валандре
В компании Антонена Арто
Фильм основан на книге Жака Превеля
"В компании Антонена Арто"
Постановка
Жерара Мордийя
Первое мая.
Арто написал мне длинное письмо.
Если бы я смог его опубликовать,
то был бы спасен.
Но денег навестить его
в клинике в Родезе у меня нет.
У Жани тоже.
Двадцатое мая.
Четыре года я боролся,
чтобы освободить свою силу.
Я чувствую,
что она готова взорваться.
Только что узнал, что Арто
будет в Париже в воскресенье.
<i>Марта говорит, что Арто приезжает
завтра на Аустерлицкий вокзал.</i>
<i>Я должен смешаться с толпой
и увидеть его.</i>
Жаки?
Что ты делаешь?
Я не слышал будильника.
Остались какие-нибудь деньги?
Не знаю.
Посмотри.
Мне нужно увидеть Арто.
Марта говорит, он там будет в 11.
Ты решишься заговорить с ним?
Посмотрим...
Представьте меня.
Антонен,
могу я тебе представить
Жака Превеля?
Мне кажется, он тебе писал.
Очень приятно познакомиться с вами.
Когда в психушке в Родезе
я получил вашу книгу стихов,
я представлял вас толще,
месье Плёвель,
и старше.
Мое имя - Жак Превель,
месье Арто.
П-Р-Е-В-Е-Л-Ь
Они полезны для мозга.
Спасибо.
Вы понимаете, месье Превель,
что меня околдовывают
миллионы людей
и хотят причинить мне боль?
Они околдовывают и вас,
месье Превель.
Сомневаюсь.
Я абсолютно неизвестен.
Уверен, вы известны.
Определенные литературные круги
прекрасно знают,
что вам есть что написать.
Они хотят вас запугать.
Отпугнуть Жака Превеля
от написания того,
что, как они знают, имеет ценность.
Они не хотят, чтобы это
стало общеизвестным...
Мне понравилось ваше письмо
о моих стихах, месье Арто.
Оставьте его себе.
Я опубликую свои письма
из родезской клиники.
Но у меня совершенно нет желания,
чтобы это письмо было опубликовано.
Я также не хочу,
чтобы оно вращалось в кругах...
Прошу вас об этом.
"Отель искусств"
Он тебя разочаровал?
Не в этом дело.
Могу сказать, ты разочарован.
Он как мой отец перед смертью.
Для дамы?
Бульон.
Для господина?
Мы его поделим на двоих.
Блюдо дня - язык.
Нет, спасибо.
У нас есть также свиные ножки.
Нет, это все.
Какая наглость -
один бульон на двоих!
А чего ты ожидал?
Надеялся стать его другом?
Он не позволит мне
использовать его письмо.
Твоим стихам не нужно предисловие.
Оно бы помогло.
Может, ты заставишь его передумать.
Он недостаточно здравый.
Или же он настолько здравый,
что не от мира сего.
Ты полагаешь, он странный?
Нет, посторонний.
В его мир нельзя проникнуть.
<i>2 по 50 граммов лауданума</i>
[Лауданум - спиртовая настойка опиума]
<i>Входа нет</i>
Входите!
Надеюсь, вы не обидитесь,
месье Превель.
В кафе вы сказали,
что хотите потолковать со мной.
Это было неверное выражение:
толкуют только консьержи.
Я говорил вам, что был в восторге
от знакомства с вами.
Но это не было главным.
Это все, что я смог достать...
Месье Превель,
я должен вам открыть секрет,
но не рассказывайте никому более.
Весь опиум, который в Париже,
должен быть в распоряжении Арто,
дабы он мог закончить свою работу.
Лишь тогда, месье Превель,
я смогу вернуть свою силу
и буду в состоянии вам помочь.
Хорошенько над этим подумайте,
чтобы затем осуществить.
Я уже подумал, месье Арто.
Тогда вы, должно быть,
испытываете сильные боли.
Если ты годами
неистово хочешь чего-то,
со временем ты этого
обязательно достигнешь.
Я вставлю это предложение
в мою следующую книгу,
и припишу его вам.
Вы заслуживаете признания.
Будьте в кафе Zephyr
в пятницу, в 6 вечера.
Все это - к несчастью...
Я не запомнил и половины
сказанного Арто.
Все кажется утраченным.
Тебе следует делать заметки.
Ты не можешь представить, каков он.
Иди, садись. Уже практически готово.
Он дал мне некоторые фотографии,
чтобы избавиться от них.
Что ты думаешь?
У него изнуренное лицо.
Он выглядит очень больным.
Он не болен.
Болен. Это очевидно.
А сыра нет?
Я не знала, что ты собирался прийти.
5 июня.
Эта болезнь выбила меня
из колеи на несколько недель.
Чувство отверженности...
Вот что было невыносимым.
Быть отторгнутым.
Ужасное ощущение,
которое я никогда не приму.
В Антонене Арто
я встретил именно того человека,
которого ждал.
Нужно не забыть сказать ему:
<i>Я близок к двум людям,
которые много выстрадали.</i>
<i>Мне бы хотелось,
чтобы вы их полюбили...</i>
Мы говорили о вашей жене...
Что вы о ней сказали?
То, что вы с ней -
словно персонажи Эдгара По.
Я ходила продавать твои стихи.
Я оставила два томика
в библиотеке Одеон.
Жак...
Ты любишь меня?
Арто обещал мне помочь.
Он говорит, что мне нужно писать.
Журналы должны меня публиковать.
Извините...
Простите...
Можешь занять денег на билет?
Мне немного не хватает.
Бери мой.
Я в комитете - и так пройду.
Спасибо...
Заходи или будешь на задворках.
Есть сигарета?
Держи.
Спасибо.
"АНТОНЕН АРТО"
Вы знаете, что Колетт тяжело больна?
Нет...
Она больна не из-за болезни,
но из-за причиненного ей.
Ее изнасиловали.
Изнасиловали?
Да. Она была очень уставшей,
и мужчина спросил,
не хочет ли она отдохнуть у него.
Потом он на нее напал
и ранил в живот.
На следующее утро
ее кровь была даже на подушках.
Если я его найду,
то перережу горло этому субъекту.
Король жил в Фуле дальной...
Король жил в Фуле дальной...
Нет!
Король жил в Фуле дальной...
Нет!
Король жил в Фуле дальной...
Громче!
Король жил в Фуле дальной...
Громче!
Король жил в Фуле дальной...
Громче!!!
Король жил в Фуле дальной...
Еще громче!
Король жил в Фуле дальной...
Громче!!!
Король жил в Фуле дальной...
Король жил в Фуле дальной...
Король жил в Фуле дальной...
...И кубок золотой
Хранил он, дар прощальный
Возлюбленной одной.
Нет, это мягко. Громче!
Король жил... Король жил...
Король жил в Фуле дальной...
- И кубок золотой...
- Нет!!!
Король жил в Фуле дальной...
И кубок золотой
Хранил он, дар прощальный
Возлюбленной одной.
Громче!
Громче!
Продолжайте, Колетт!
Звук должен бить струей!
Сделайте так, чтобы он вибрировал,
пока сама нить жизни не издаст
пронзительный вопль!
Кричите, что есть мочи! Кричите!!!
Еще раз!
Снова!
Король жил в Фуле дальной
И кубок золотой...
И кубок золотой...
И кубок золотой
Хранил он, дар прощальный
Возлюбленной одной.
Когда он пил из кубка...
Еще раз!
Король жил в Фуле дальной...
Нет, еще раз.
Давайте, Колетт!
Откройте рот так,
чтобы звуки
с самого острия копчика
достигли верхних уровней язычка!
Не перед язычком, а за!
Поработайте над этим, Колетт,
не симулируйте!
Вторая строфа!
Теперь вместе!
Вторая!
Когда он пил из кубка...
Нет, вместе!
Вместе...
Вместе...
Послушайте меня!
Когда он...
Когда он пил из кубка,
Оглядывая зал,
Он вспоминал голубку
И слезы утирал.
Громче!
Громче, Колетт! Горланьте!
Продолжайте.
И в смертный час тяжелый
Он роздал княжеств тьму
И всё, вплоть до престола,
А кубок - никому.
Вы что, не понимаете,
что нужно делать?
Продолжайте.
И в смертный час тяжелый
Он роздал княжеств тьму
И всё, вплоть до престола,
А кубок - никому.
Вы должны найти способ...
заставить слова звенеть, как сталь,
как взрыв бомбы
или щелчок ружья!
Неистовое сердце...
может это постичь...
Это вы, месье Превель...
Я собирался уходить.
Ваши стихи имели большой успех.
Так говорили.
Но я был разочарован.
Я чувствовал, что каждый...
ощущал вину...
Я раздобыл немного хлорала...
Почему вы не сели за мой столик
прошлым вечером?
Я не осмелился.
Четыре чайные ложки.
Мои запасы не должны закончиться.
Который час?
За полдень.
Мой муж устроит сцену...
Ваш муж - не Синяя борода.
Когда вы придете снова?
Я больше не могу...
Колeтт, вы должны продолжать
репетировать со мной...
Приходите в четверг.
Да, Антонен Арто.
Посмотрите на ту женщину.
Она ждет здесь каждый день,
бездвижно.
Пообедайте со мной, Колетт.
Месье Превель достанет нам ветчины.
Вам нравится ветчина, моя Колетт?
Да, Антонен Арто.
Прекрасно! Есть означает жить!
Я вижу противостояние
между мужчиной...
и женщиной...
Наука и религии ошибаются, говоря,
что Земля существовала миллионы лет
до нашего появления.
Мы шли параллельными дорогами.
Мир,
объятый беспорядками - это ад,
постоянно в состоянии войны,
бесконечно длящейся,
чтобы оставаться юными -
время мужчин, воинов и героев.
И в один день,
эти гигантские существа,
которые были женщинами,
и души, будто в танце,
кажется, словно создают
не их творения, а мои,
и те существа пали.
И...
...из этой любви осталась ревность
среди хаоса,
и в этой ревности некоторые
согласились остаться женщинами,
другие же -
мужчинами.
С некоторым сожалением -
а иные и без.
Пока же...
Жак Превель был среди тех,
кто ощущал мужское,
но с неким сожалением.
Сейчас я потерял следы
мужского и женского.
Себя я представляю
как старый ствол дерева.
Я представляю лес,
а в нем проплывают
многочисленные сознания,
некоторые из них отвратительны,
враждебные и неприязненные.
Другие, как Жак Превель,
являются заверениями в дружбе,
которые, кажется,
исходят откуда-то из заоблачной дали.
Музыка ваших стихов на дне.
Под этим я подразумеваю...
...что ваша поэзия под землей,
под землей, где столько катастроф
наслаиваются...
После такого страдания
и чувства безграничного страха,
который пронзает ваше лицо,
ваше сердце
готово взорваться пред последней,
постоянно последней,
и в этом ирония,
последней пыткой, которая всегда
наготове: страдать еще больше.
И в то же время я ощущаю себя
рожденным из того, что сознание
выражает.
Все еще...
...Те, кто ее выражает громче, -
это те, кто никогда
не чувствовал проявлений боли,
и даже того искусства,
которое непрестанно преследует
существование Жака
Превеля...
Не оставляй меня с ним одну.
Не волнуйся.
Пожалуйста, Жак...
Ты всегда волнуешься.
Иди, ложись. Он не проснется.
У меня урок в 8 утра.
Я вернусь.
Да?
Месье Превеля нет?
Он вернется.
Вы больны?
Почему вы в постели?
Сейчас очень рано, месье Арто.
И я беременна.
Не заводите ребенка, мадам Превель.
Каждый раз,
когда рождается ребенок,
он высасывает кровь из моего сердца.
Он ушел?
- Он разбудил меня в 6 утра.
- Зачем?
Думал, что я его дожидаюсь в постели.
Кофе есть?
Он тебе оставил записку.
Он хочет лауданума.
У него дьявольский вид.
Он оставил деньги?
- Нет, а что?
- Мне нужно идти.
А твой кофе?
Я сыта по горло твоим Арто!
Анри?
Идешь к Иври?
Да, а что?
Не против, если я присоединюсь?
Честно говоря, Превель, я против.
Мне необходимо увидеться с Арто.
И мне, но не можем же мы все
к нему вот так нагрянуть.
Я должна сделать вам выговор.
Посмотрите на Колетт.
Она в отчаянии.
Она говорит: "Я знаю,
кто достает наркотики Арто".
Будьте осторожны, Превель.
Месье Превель, знаете, что творится
у Колетт в подсознании?
Вы не можете себе представить.
Почему она всегда больна,
когда я хочу с ней поработать?
Почему она не будет репетировать?
- Я не понимаю.
- А я вам скажу.
Колетт завидует тому, что я пишу.
Она полагает, что придумала
и написала мои стихи,
что я украл их у нее.
Не могу в это поверить.
В прошлую пятницу
она пришла репетировать.
Я лежал, очень уставший.
Я прочел ей текст с верной интонацией.
Она сказала:
"Именно так я и прочла."
- Находите это нормальным?
- Нет.
Я думаю, она хочет от меня ребенка.
Месье Арто, люди вам расскажут
много дурного обо мне.
Игнорируйте их, пожалуйста.
Вы - друг.
Вы можете даже попросить
у меня денег.
Почему бы мне не помочь другу?
Одну секунду, месье Превель.
Можете войти, месье Превель.
Спасибо, месье профессор.
Не благодарите меня, месье Арто.
Вы мне делаете большое одолжение.
Большинство человеческих тел
источают опиум.
В моем нет и капли.
Вы живете как Нерваль...
"Король жил в Фуле дальной,
И кубок золотой..."
Каждый раз, когда мужчина
и женщина занимаются сексом,
я это ощущаю. Они у меня,
Антонена Арто, что-то отнимают.
Секс нечист. Он стал грязным,
как в некоторые времена
было употребление пищи.
Вот так погибли Содом и Гоморра.
Не занимайтесь сексом, месье Превель.
Вы должны избегать его,
это угроза духу.
Однажды он перестанет
быть желанным, необходимым
и перестанет существовать!
Скоро!
Этому вас надоумили наркотики?
Я принимаю наркотики, чтобы
освободится от сексуальной одержимости!
Потому что никогда
не встречали любовь?
Я так не думаю, месье Превель.
Я попрошу того, кто любит меня,
полностью отказаться от секса.
Любовь не имеет ничего общего
с сексуальными играми.
Мужчина и женщина в любви
должны быть одной плотью.
Только андрогины - вот пример,
какой должна быть любовь.
Все остальные
лишь расходуют силу.
Нет, наоборот, - она рождает силу.
Спасибо!
22 сентября.
Я не видел Арто две недели.
Он отдыхал на юге.
Я прождал его два часа.
Он либо пропустил меня,
либо забыл обо мне, не знаю.
Вы видели Колетт?
Я только что добрался сюда.
- А Марту?
- Никого.
Ни одна женщина не любит меня.
Все они источают смертельный яд.
Ортедрин не действует на меня.
Опиум отравлен.
Чистого больше нет.
Только грязный.
Друг меня спросил,
не согласитесь ли вы
прочесть на радио
первоначальный текст.
Я смогу говорить все, что захочу?
Он заверил меня,
что ничего не вырежут.
Я смогу сказать такое:
Я люблю ощущение ебли в ебле.
Я люблю ощущение задницы в заднице.
Я люблю ощущение члена в члене.
Улей...
Пчелка...
Готово?
Немного терпения!
Поторопись, малыш.
Твоя мама платит за эти уроки!
Не зевай!
Топор.
Бык.
Я прекратил писать.
Я больше не хочу писать.
Могу я одолжить вашу тетрадь,
дитя мое?
Спасибо.
Зачем она вам, если вы бросили писать?
Чтобы практиковаться в штрихах.
"Что же останется
от нашей любви безоружной?
Я хочу..." Прекрати...
"...Чтобы она освещала мою жизнь...
Я пишу как человек, чья мечта
такая же реальная, как твое лицо.
Ты родилась в городе темном,
как моя душа,
девушка невообразимой хрупкости...
Восставшая с берега моря туманов.
Наше яркое солнце
пятилось к твоей трепетной жизни,
чтобы представить ее тебе,
трепетную..."
- Добрый день!
- Добрый день.
Это все, что у тебя есть?
Да. Ты ничего не раздобыл?
Нет.
Что же мы будем делать?
Ты можешь попросить у своей матери?
Почему бы тебе не попросить
у Роланды?
Мне стыдно.
Это что-то новенькое.
Не начинай.
Жани...
Алло, мама?
Это я. Как ты?
Извини,что вновь обращаюсь,
но ты не могла бы выручить нас?
Арто пробыл в Париже
уже несколько месяцев.
Я один,
всегда один.
Я пишу этот дневник,
чтобы оправдать себя,
чтобы запечатлеть состояния,
в которых пребывал.
Я пишу для людей, которые будут жить,
когда я буду мертв.
Единственная ценность этого дневника
в том, что это и есть жизнь.
Я должен исчезнуть.
Жизнь должна продолжаться.
Я собирался уходить.
Не подождете его?
Нет, мне нужно...
Вам следует заботиться о себе.
- Вы были с Арто?
- Да.
Оставила его у доктора Дельмаса.
Он ненадолго задержится.
Он говорил со мной о ваших стихах.
Присядьте.
Он попросил меня его пощупать.
Представляете!
Это было так неловко!
Что он говорил о моих стихах?
Что вы дали ему почитать
очень красивые вещи.
Помните, когда вы просили денег
на улице?
Вы почти всегда что-то доставали.
Потом они побежали в полицию.
Это одна причина,
по которой я был заключен на 9 лет,
с полоумными пастухами...
и дряхлыми горцами...
Будьте осторожны,
информаторы повсюду.
Антонен, вы несете чушь!
Поразительная женщина!
Брелок
внутри -
это, то что
путешественник,
который до сих пор здесь,
не мог выдержать, будучи там
лишь
потому, что
неподвижность
несла его
в то время, как беспрестанно тая,
перевозчик,
который непрестанно
его перевозил
с самого начала.
Ну, дитя, что вы об этом думаете?
Это будто удар молотком по голове!
Вот именно!
Именно так!
Месье Превель,
происходят ужасные вещи.
Вы знаете, что Марта и Колетт
были моими любимицами.
Я порвал с ними.
Знаете, что случилось у Артюра?
Откуда мне знать?
Он принес лауданум.
Потом они мастурбировали.
Я знал, что Артюр - эротоман,
но не знал, что Марта была его орудием.
Что вы думаете о Марте?
Что Марта и Артюр
чувствуют друг к другу?
Это очень серьезно, месье Превель!
Вы можете подумать,
что у меня бред.
Это не так.
Полчища мужчин мастурбируют на меня,
чтобы меня околдовать.
Мне нужно
не 50 граммов лауданума, а литр!
Это может вам навредить.
Нельзя навредить мертвому!
Да, месье Превель, я мертвец...
Уже длительное время.
Я живу, но я мертв.
Мне...
...снилось у вас той ночью...
Я был в тюрьме
и когда я проснулся,
то держал лист бумаги в руке
и я смог прочесть:
"Плач о том, как Арто,
убитый в этом мире,
может возродиться в другом."
Месье Арто,
могу я вам представить Жани?
Кого?
Жани.
Я пойду домой.
Посмотрите в мои глаза.
Я ужасно себя чувствую.
Да?
- Он здесь?
- Кто?
Месье Превель. Его жена рожает.
Черт...
Вот.
Вам предстоит это съесть!
Нет, спасибо.
Вы будете это есть!
Нет, спасибо, месье Арто,
я не хочу ничего.
У вас такие тонкие руки,
вы не можете отказываться от еды!
Я не голодна.
Какая лицемерка!
Жани - не лицемерка.
Она через многое прошла.
Не говорите с ней так.
Я нарисую вас...
...в виде головы горгоны...
Вы знаете строчки из Нерваля?
"Наполеон умер,
увидев голову горгоны..."
Да...
Вот так...
Эти широко раскрытые глаза,
вопрошающие:
"Что это?"
Не знаю, понравится ли вам.
В один момент она была великолепна.
Я ее испортил.
Вот, это вам.
Это 100 тысяч франков.
Я ушел от Жани в 7 вечера,
чтобы повидаться с Арто.
Как обычно, он жаждал лауданума.
Я достану его завтра,
и я взял 100 франков.
Что еще я могу сделать?
Я не могу больше этого выносить!
Ты приходишь, ты ешь,
ты спишь, ты уходишь...
Это что отель?
Скажи этой девке,
пускай тебе стирает, готовит!
Не отвечает!
Месье слишком занят - он пишет!
Послушай меня!
Ты меня слушаешь?
Ты сумасшедшая?
Хватит!
Ты истеричка!
Ужасная сцена с Роландой.
Ее ревность сводит меня с ума!
Я на пределе.
Я схватил ее.
Она отбивалась, разбила губу.
Практически сразу пришел Арто.
Не знаю, слышал ли он.
Я хочу вам сказать нечто серьезное,
месье Превель.
После того, как услышите, вы,
возможно, прекратите со мной видеться.
Мне говорили,
что та девушка приносит
ужасную боль вашей жене...
Я не понимаю...
Эта девушка имеет на вас
оккультное влияние.
Я удивлен, что вы такое говорите.
Вы изменились.
Она приносит вам вред.
Я вам не позволю...
Она ведь ребенок.
Она не ребенок, месье Превель.
Жани беззащитна.
Ее жизнь бесполезна.
Семьсот или восемьсот миллионов людей
должны быть аннигилированы.
Что станется от этого трем
или четырем миллиардам на Земле?
Их жизни могут быть бесполезны.
Но не жизнь Жани.
Она и другие.
Она вас очень любит.
Уверен, что не любит.
Нисколечко.
Никого не могу вынести сейчас.
Я возьму нож и молоток
и буду набрасываться на людей.
Все, что я хочу -
опиума и жратвы.
Почему все дерутся между собой,
как волки?
Какого черта я переживаю
за этих людей?
Ну вот...
Спасибо, месье Марсель.
До понедельника.
До свидания, месье Арто.
Можете купить мне чипсов
в Пон-Шарантон?
Мне нужно возвращаться в Париж.
Если вам нужно
возвращаться в Париж...
Я прочел ваши стихи, месье Превель.
Вы сделали огромный скачок вперед.
Вы все больше и больше озлоблены.
Читая ваши книги, я понял -
вы страдаете
от тех же болезней, что и я.
Но вам еще нужно уничтожить
одну вещь:
социальный конформизм.
Мои последние стихи
вас разочаровали.
Я бы так не сказал.
Вы недостаточно бунтуете.
Месье Превель,
вы должны стать великим поэтом.
Я вам открою
чувствительные части тела,
к которым необходимо прикасаться.
Вы тоже тяжело больны,
месье Превель.
Очень больны.
Мне интересно, что с вами не так.
Я ждал Арто с полудня.
Я написал в одночасье:
"Если мой голос до сих пор неизвестен,
тогда все было утрачено еще до того,
как было рождено,
и все - это терпение, в том числе."
В ваших стихах нет агонии...
У них есть... настоящий размер...
Есть также какая-то вялость,
своего рода леность.
Леность?
Да. Она не дает им достигнуть
истинного их назначения.
Месье Арто?
Месье Арто...
Это я, Жак Превель.
Мне очень плохо...
Который час, месье Превель?
Около трех.
Не принимайте таких больших доз.
Это меня разрушает...
Существуют...
...в ваших стихах...
некоторые идеи...
...которые очень скрыты...
И это не дает им
быть опубликованными...
Я надеюсь, вы мне поможете...
Я помогу вам...
Но правда в том,
что ваши стихи не вполне...
готовы...
Только что...
Вы только что хвалили стих,
что я читал у Марты.
Я никогда не говорил,
что мне он нравится.
Я сказал, что...
был тронут
текстом.
Видите ли, месье Превель...
Все дело в словах.
Нужно находить слова...
которые необходимы.
Со мной это случается...
довольно-таки часто...
когда я выбрасываю то,
что написал.
Вам следует...
стать совершенно сознательным...
Жак Превель должен знать
досконально то,
что душит его...
Это несерьёзно, месье Превель!
Я просил лауданума!
Почему вы ничего не достали?
Отвечайте
или не выйдете из комнаты живым!
Нигде нет!
- Вы не знаете, как искать!
- Идите и сами ищите!
Кто вас спрашивал?
Думаете это легко?
Я дал вам 200 франков!
Заберите их!
Пошел ты!
Пошел ты!
Было очень здорово, месье Превель.
Мы бы имели большой успех на сцене.
Надеюсь, я вас не напугал?
Пока я искал лауданум,
Арто написал:
<i>Болезнь - это состояние.</i>
<i>Здоровье - иное состояние,
более низкое.</i>
<i>Имею в виду,
более трусливое и подлое.</i>
<i>Болезнь делает тебя сильней.</i>
<i>Здоровье делает из тебя предателя,
заставляет избегать болезни,</i>
<i>как советуют врачи.
Я должен вытерпеть.</i>
<i>Я был болен всю свою жизнь,</i>
<i>и это вполне меня устраивало.</i>
<i>Пребывание в состоянии желания</i>
<i>открыло о богатстве моей силы больше,</i>
<i>чем такие буржуазные утверждения как:</i>
<i>"Здоровье - это счастье".</i>
<i>Я прекрасен, но ужасен,</i>
<i>прекрасен лишь потому,
что ужасен.</i>
Доктор Петит ушел.
Знаете что это, месье Превель?
Болеутоляющий эликсир.
Вот так я и живу,
день за днем, 100 граммов
болеутоляющего эликсира на день.
У меня ничего нет,
но я сопротивляюсь.
Я работаю...
Я в аду.
Что мне нужно, так это кокаин.
Можно мне одну?
Я купил их для вас.
Может, Артюр мог бы помочь...
Не упоминайте его.
Теперь, когда я его знаю,
я не хочу иметь с ним ничего общего.
Я тоже.
Он никогда не возвращает книги.
Мухи невыносимы.
Что такое муха?
Я бы сказал, это вампир,
высасывающий нашу кровь.
Тогда вы не знаете...
Муха - это злой помысел кого-то,
кто находится далеко,
кто желает вам зла.
Это спусковой крючок
чьего-то злого помысла.
Мне надо бы убить кого-то.
Однажды старого Арто похоронят
в дыре дымохода,
что похож на его холодные десны
в день, когда он был убит...
и что тогда... тогда?
Ты заткнешься наконец, дикарь?
Нет, это вы заткнетесь!
Если вы остановите меня
от цитирования Антонена Арто,
я превращу вас в плоскоголовую змею!
Пахнет хорошо.
Вы не знаете, как я страдаю,
мадам Превель.
Если я не прибегаю к сарказму,
то тону в хаосе.
Этот суп - совершенейший бархат.
Месье Арто, а как же силы добра?
Мадам Превель,
существуют только силы зла.
Даже когда у кого-то есть
добрый помысел,
обозначая его как добрый,
он лишает
других свободы выбора.
Что доказывает, что он
на стороне зла.
Мы уходим в ночь.
Я должен к пятнице
достать ему лауданума.
После длительного молчания:
<i>Месье Превель,</i>
<i>никогда не заставляйте
людей страдать.</i>
Я уверен, кто-то украл мои ключи
и карандаш.
Невозможно потерять
так много вещей в один день.
Позвонить?
А кто услышит?
Эти придурки спят!
Мы обойдем.
Месье Превель, подсадите меня.
Что здесь происходит?
Я должен попасть домой.
Ваши документы.
У меня украли ключи.
И карандаш украли тоже.
Его нужно подсадить.
Первый раз вижу, как пациент
лезет в дурдом, а не из него!
Ладно, папаша, мы вам подсобим.
Держите-ка!
Давайте.
Спокойной ночи, господа.
Когда-то давно я был распят.
В этой жизни меня заключили
в психушку.
Должен ли я отомстить?
Я помню, как они бичевали меня.
Ни один художник
этого не может запечатлеть,
даже Кранах.
Помню, был табурет,
потом они пригвоздили меня к кресту.
Потом я с ужасом осознал,
что они вознесут этот крест вверх.
Я был прикреплен лишь руками.
Я думал, что же случится,
когда мои руки разорвутся.
Это было все, о чем я мог думать.
Когда они подняли крест, я закричал,
но когда я закричал,
то ничего более не почувствовал.
Боль ушла.
Я долго висел,
и помню, что просил пить.
Солдат предложил мне
что-то вроде тыквы,
затем другой проткнул меня
копьем между ребер.
Я умер...
Когда умираешь, ничего не меняется.
Все выглядит также,
но ты уже где-то в других местах.
Ты уже не часть своего тела,
и не против этой частицы.
Помню, как смотрел на иудейский пейзаж,
такой, каков он был,
но я мог видеть одновременно и
дальний край земли.
Если б я захотел, мог бы увидеть
небо, планеты, звезды.
Я чувствовал,
как они проходят сквозь мои руки...
Они сняли меня,
бросили на навозную кучу.
Я был совершенно не против.
Женщина, которая хотела пописать,
писала на меня.
Я не настолько был мертв,
чтобы возвратится в тело.
Наконец-то, я умер полностью.
Жак!
Мадам Превель!
Мадам Превель!
Роланда, это Жани!
Он умирает.
Он харкает кровью.
Вы должны прийти.
Я не знаю, что делать!
Подождите меня.
Мадам Рени!
Мадам Рени, проснитесь!
Мой муж очень болен!
Присмотрите за ребенком.
Я не знаю, когда вернусь!
Господи Иисусе!
Три дня я размышлял
над вашими стихами.
Они сильно меня взволновали.
Я не был точен
насчет написанного вами.
Что я хотел сказать,
так это -
смертельная несправедливость
была содеяна по отношению к вам.
Я сломлен.
Пол-нос-тью...
слом-лен.
Я чувствую боль там,
где другие получают наслаждение.
Это невыносимо.
Мне отчаянно нужно тело,
которого у меня нет,
когда столько тел неподвижны.
Все, кто имел мужество,
затравлены
или совершили суицид.
Я не хочу больше жить
ни одной минуты.
С тех пор как я побывал в Париже,
...я видел лишь одного мужчину,
который жил и мучился...
Вас...
Жака Превеля...
Вот...
Вот и все.
Я знал Антонена Арто.
Он единственный человек,
которого я любил.
Никто никогда не поймет,
кем он был.
Ничего из написанного о нем
никогда не приблизится к правде.
Необходимо было знать его.
Мир мог быть вдребезги разбитым
его смертью -
сегодня, четвертого марта.
Перевод Марины Радовелюк