Лаборатория "Б"

Лаборатория "Б" МВД СССР — закрытый НИИ и КБ тюремного типа ("шарашка"), созданный под эгидой 9-го управления НКВД (МВД) в мае 1946 г.; изучала методы обращения, обработки, использования радиоактивных продуктов, образующихся в реакторах, и дезактивации поверхностей; также изучала поведение радиоактивных веществ в различных компонентах биосферы и оценку воздействия ионизирующих излучений на живые организмы.

Директор (до декабря 1952) — полковник МВД А. К. Уралец, далее (до конца 1955) — к. х. н. Г. А. Середа. Научным руководителем (с сентября 1952) был известный немецкий химик Николаус Риль. Радиохимический отдел возглавлял химик С. А. Вознесенский, биофизический — генетик Н. В. Тимофеев-Ресовский. Уникальный коллектив советских и немецких ученых лаборатории внес большой вклад в советский атомный проект. Находилась на территории п-ва Мендаркин между озерами Сунгуль и Силач в Каслинском районе Челябинской области (санаторий "Сунгуль"). Закрыта в 1955 году, когда части ее персонала и оборудования были переданы заводу № 817, Филиалу № 1 института биофизики (ФИБ-1) и Уральскому отделению Академии наук СССР соответственно.

Здания Лаборатории ныне разрушены.

Предыстория

С начала 1945 года начальник "Спец­мет­управ­ле­ния НКВД СССР" (с 28 июня 1945 — 9-го управления НКВД) генерал-полковник А. П. Завенягин отвечал за поиск и вывоз из Германии немецких ученых, оборудования, материальных средств и интеллектуальной собственности в СССР для ускорения создания советской атомной бомбы. Его авторитет и ответственность выросли после того, как Государственный комитет обороны СССР 20 августа 1945 года издал Постановление № 9877сс/оп^[1], тем самым создав и наделив Специальный комитет особыми полномочиями для решения вопросов, связанных с проектом создания атомной бомбы^[2].

Завенягин отвечал за весь цикл производства ядерного топлива и зарядов, от руды до производимого в промышленных реакторах плутония. В сферу компетенции Завенягина как заместителя наркома (с 1946 г. — министра) внутренних дел также входили промышленно-строительные ресурсы ГУЛАГа. В том числе, Завенягин отвечал и за кадры для атомной отрасли. В 1945 г. для вербовки стали доступны немецкие ученые из советской зоны оккупации в Германии, а также (вплоть до 1949 года), немецкие ученые-военнопленные и немецкие гражданские специалисты. Уже с начала 1945 г. в Германию были направлены несколько делегаций, состоявших из советских ученых и специалистов для поиска ученых, институтов и лабораторий, материалов и оборудования по атомной тематике. В основную поисковую группу входили Завенягин, В. А. Махнев, И. К. Кикоин, Л. А. Арцимович, Ю. Б. Харитон и другие^[3][4][5].

В ходе поисковой работы в фильтрационных лагерях были допрошены советские граждане, возвращавшиеся из Германии, а также немецкие ученые в советской зоне оккупации. Специальный комитет уже в конце 1945 — январе 1946 г. имел представление о состоянии работ по использованию атомной энергии в Германии. По результатам анализа состояния работ в Германии и возможностей отечественной промышленности руководством страны было принято решение пригласить немецких специалистов, работавших в этой области, для участия в реализации атомного проекта в СССР. Степень добровольности участия немцев в атомном проекте СССР до сих пор дискутируется. Есть примеры добровольности — например, Манфред фон Арденне, возглавлявший исследовательский институт в Берлин-Лихтерфельде-Ост и Институт ядерной физики при Имперском министерстве почт, был обнаружен в своем доме советскими офицерами при помощи телефонного справочника, бежать на запад он не собирался^[6]. Более того, его сотрудники даже разместили на входе в Институт Кайзера Вильгельма вывески на русском, объявляющие, что это научный институт^[7]. 10 мая 1945 г. фон Арденне написал письмо на имя Сталина, в котором заявил, что согласен с особой радостью совместно работать с центральными научными учреждениями СССР и выразил готовность быть в распоряжении советского правительства со всем принадлежащим институтам имуществом^[8]. Напротив, Н. Риль отличался скептицизмом в отношении советских порядков^[9].

К 1 июля 1948 г. в атомном проекте СССР было задействовано 324 немецких специалистов, 108 чел. из которых прибыли из Германии, 216 чел. — из числа военнопленных^[10].

Созданные научные лаборатории с немецким персоналом^[4]:

Лаборатория "Б"

Создание

Институт "Б" был создан при 9-м управлении НКВД в 1946 г. Также использовались названия Объект 0211, а также Объект Б и Объект 0215.

Сов. секретно (Особая папка)
1. Обязать Челябинский облисполком (т. Белобородова) передать до 25 февраля 1946 г. НКВД СССР санаторий «Сунгуль» со всеми постройками и прилегающей к нему территорией.
2. Обязать НКВД СССР (т. Завенягина):
а) разместить в помещениях и на территории санатория «Сунгуль» Институт «Б» 9-го Управления НКВД СССР;
б) в двухдекадный срок представить в Совнарком СССР предложения о мероприятиях по переоборудованию и достройке санатория.

Зам. Председателя Совета Народных Комиссаров Союза ССР Л. Берия

— Распоряжение СНК СССР № 1996-рс о передаче НКВД СССР санатория «Сунгуль» и размещении в нем Института «Б» 9-го управления НКВД СССР от 15.02.1946.^[11]

Через полтора года Постановлением СМ СССР Институт "Б" был преобразован в Лабораторию "Б" 9-го управления МВД СССР с уточнением задач лаборатории:

• изучение и классификация патологического действия радиоактивных излучений и разработка методов защиты от этих излучений;
• разработка способов очистки растворов и сточных вод от радиоактивных продуктов;
• разработка способов выделения и очистки продукта [плутония] и методов разделения искусственных радиоактивных веществ;
• изучение поражающего действия радиоактивных продуктов распада и разработка способов защиты от поражающего действия^[12].

Научные подразделения

Биофизический отдел (рук. Н. В. Тимофеев-Ресовский) создан в 1947 г. с целью проведения радиобиологических исследований на животных, растениях и микроорганизмах. Изучались:

• воздействие радиоактивных изотопов на животных;
• цитологическое воздействие радиации на растения и животных;
• воздействие слабых концентраций радиоактивных материалов и низких доз ионизирующего излучения, главным образом, на культурные растения;
• последствия распределения и накопления различных радиоактивных материалов, попадающих в почву, грунтовые воды и пресноводные водоемы.

Состоял из лабораторий:

• физико-дозиметрическая (Н. В. Горбатюк),
• радио-патологическая (Ю И. Москалев),
• биофизическая (Н. В. Тимофеев-Ресовский),
• радиохимическая (до лета 1953 г.).

Радиохимический отдел (рук .С.А. Вознесенский) создан с целью изучения вопросов очистки радиоактивных сточных вод, разработки методов приготовления радиоизотопов. Разрабатывались:

• методы очистки радиоактивных сточных вод;
• конструкции для хранения радиоактивных отходов;
• вопросы ионного обмена радиоактивных изотопов;
• спектроскопические методы анализа сложных смесей радиоактивных компонентов;
• методы осаждения радиоактивных фрагментов;
• методы получения чистых изотопных препаратов из растворов осколков деления урана, поставляемых комбинатом № 817 из близлежащего Челябинска-40.

Состоял из лабораторий:

• водная (С. А. Вознесенский),
• радиохимическая (с лета 1953 г.) (В. Л. Анохин, Г. А. Середа),
• препаративная.

Руководство

А. К. Уралец, начальник лаборатории (1946 — 1952)

Первым начальником Лаборатории "Б", начиная с 1946 года, был полковник МВД Александр Константинович Уралец (наст. фамилия Кетов) (30 августа (12 сентября) 1902, Мотовилиха Пермской губ. — 6 июня 1985, Москва). Родился в рабочей семье. Окончил начальное училище при Мотовилихинском заводе (1914). С 14 лет работал клеймовщиком на пушечном заводе в Перми. В 1918 стал первым председателем заводского комитета комсомола. Окончил Пермскую губернскую школу советского и партийного строительства (1919). Добровольцем ушел на Гражданскую войну, принимал участие в боях на колчаковском, польском фронтах, в 1921 — 1923 гг. участвовал в разгроме банд Махно и Петлюры. Член РКП(б) с 1919 г. В 1920 — 1923 гг. уполномоченный особого отдела Первой конной армии и 44-й дивизии РККА. С 1924 служил в органах ГПУ/НКВД на Украине. Окончил рабочий факультет при Харьковском технологическом институте. В 1937 г. — зам. начальника УНКВД по Сталинградской области, с мая 1938 г. — начальник УНКВД по Мурманской области и Особого отдела НКВД на Северном флоте. В 1939 назначен зам. начальника Волгостроя и Волголага. С началом Великой Отечественной войны — заместитель начальника 3-го Управления оборонительных работ Наркомата обороны СССР; в 1943—1944 гг. — заместитель начальника Тагилстроя; в 1944—1946 гг. — заместитель начальника Челябметаллургстроя по лагерю. С 1946 г. — начальник Лаборатории "Б". Как человек Уралец был весьма уравновешен и умен; по воспоминаниям Риля, он был "сердечным и умным человеком... Не жалел усилий, чтобы построенный для работников института поселок органически вписывался в прекрасное естественное окружение"^[14]. Много сделал для решения бытовых вопросов лаборатории. Являлся жестким и требовательным, но вместе с тем, неординарным для своей эпохи руководителем. В частности, разрешил заключенному Н. В. Тимофееву-Ресовскому тайно заниматься опальной (с 1948 г.) генетикой. Занимаясь самообразованием, слушал персональные лекции Тимофеева-Ресовского по основам биологии. Разрешал немецким ученым не работать 24-25 декабря в Рождество^[15].

Г. А. Середа, начальник лаборатории (1952 — 1955)

После А. К. Уральца начальником лаборатории был назначен Глеб Аркадьевич Середа (13.08.1916, Севастополь — 1990, Обнинск). Организатор науки, д. х. н., учёный-радиохимик. Окончил Казанский химико-технологический институт им. С. М. Кирова. Работал на инженерных и руководящих должностях различных комбинатов и заводов Мурманской, Оренбургской, Московской областей и в Удмуртии. В послевоенное время начальник опытного завода №12 в Электростали, главный инженер оборонного завода в г. Глазов. С 26.12.1952 г. по 14.06.1955 г. начальник Лаборатории «Б», далее — по июнь 1959 начальник Центральной заводской лаборатории (ЦЗЛ) на ПО «Маяк» (Челябинск-40). Один из руководителей ликвидации последствий радиационной аварии 1957 года. Начальник (по совместительству) Опытной научно-исследовательской станции (ОНИС).

Н. Риль, научный руководитель (сентябрь 1950 — 1952)

Николаус Вильгельм Риль (11 (24) мая 1901, Санкт-Петербург — 2 августа 1990, Мюнхен) — немецкий физикохимик, ученик Отто Гана, в 1939 — 1945 гг. научный директор Auergesellschaft, компании, с 1939 г. занимавшейся освоением технологии промышленного производства оксида урана высокой чистоты; один из ведущих ученых в области люминисценции, химии редких элементов, светохимии, биофизики, физики твердого тела, преобразования урана в металл и ядерной техники. С июня 1945 г. работал на заводе № 12 в Электростали для разработки промышленного процесса производства реакторного урана. В декабре 1947 г. рекомендовал отправить радиохимика Х.-Й. Борна, радиобиологов А. Кача и К. Циммера в Лабораторию "Б" для работы с Тимофеевым-Ресовским. После успешного испытания атомной бомбы закрытым указом ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали "Серп и молот"^[16]. Нахождение Риля на заводе № 12 уже не было обязательным; он был назначен научным руководителем Лаборатории "Б" Постановлением Совета Министров СССР от 01.07.1950 г.^[17] В сентябре 1950 г. Риль с семьей и Генри Э. Ортманн переехали из Электростали в Сунгуль^[18]. Начиная с 1952 г. находился на "карантине" в НИИ-5 (бывший Институт "Г" в Агудзери) ^[19]. Вернулся в Германию в 1955 г.^[20]

Персонал

Научный персонал Лаборатории "Б" был как советским (заключенные советские ученые и специалисты, отбывавшие уголовное наказание по ст. 58 УК РСФСР), так и немецким — среди немецких специалистов были работающие по договору и военнопленные. Максимальное число немецких ученых — 26, более 10 из них были военнопленными. В 1946 г. сотрудников было 95, а к моменту закрытия в 1955 г. в лаборатории работали 451 человек. Немецкий контингент покинул институт в 1953 году, отправленный на несекретные работы ("карантин"). Еще раньше в 1949 г. вернулись в Германию немецкие военнопленные^[21].

Условия труда

Секретность

Секретный характер работ обусловил режимные требования: территория лаборатории была обнесена двумя рядами колючей проволоки. На территории действовала пропускная система. Для выезда за пределы зоны требовалось специальное разрешение. На всех, включая немецких специалистов, распространялся режим ограничений в свободе передвижения; прогулки по территории без сопровождения охраны, контакты с населением прилегающих населенных пунктов были запрещены^[22]. Вместе с тем, многие режимные требования были избыточны и невыполнимы — и саботировались (например, Риль упоминает о приказе Берии с требованием сопровождающим не отходить от немецких ученых более, чем 1,5 метра. Приказ был «забыт»^[23]).

Заработная плата

В начале 1950-х средняя заработная плата в промышленности СССР составляла 703 руб. Заработная плата немецких специалистов (от 4 000 руб. у старшего научного сотрудника до 6500 руб. у заведующего лабораторией) в Лаборатории «Б» значительно отличалась от доходов советских научных сотрудников (от 1500 до 2500 руб.). Заведующий научным отделом Тимофеев-Ресовский имел оклад 2500 руб. и только с 1951 г. стал получать оклад в 4500 руб. Риль получал зарплату 14000 руб., больше чем начальник Первого главного управления при СМ СССР. По желанию немецких специалистов до 75% от заработной платы, а также премиальные суммы, разрешалось переводить в Германию. Всем немецким специалистам при возвращении в Германию выплачивалось единовременное пособие в размере трехмесячного заработка^[24]. Из-за голода в Германии немецкие специалисты регулярно пользовались правом пересылки посылок с продуктами родственникам. Более того, Риль сообщает о случае передачи посылок доктора Барони в Вену советским офицером Ивановым от своего имени (австриец Барони не имел права отправить посылку в Австрию из-за отсутствия соответствующего соглашения между МВД СССР и Австрией). Советский офицер вполне осознавал риск такой помощи при обходе бюрократического барьера^[25].

Расформирование

Приказом Завенягина был создан НИИ-1011, второй институт ^[a] по разработке ядерного оружия, и расформирована Лаборатория "Б":

Сов. секретно (Особая папка)
[…]
18. Ликвидировать Лабораторию «Б» как самостоятельную организацию — основные фонды и финансирование на 1955 г. передать НИИ-1011.
19. Тт. Музрукову Б. Г. и Павлову Н. И. в 3-месячный срок перести Лабораторию радиоативных изотопов из Лаборатории «Б» на комбинат №817. […]
20. Тт. Емельянову В. С. и Середе Г. А. обеспечить в двухмесячный срок перевод лаборатории Тимофеева-Ресовского Н. В. из Лаборатории «Б» в Академию наук СССР.

Министр среднего машиностроения А. Завенягин.

— Приказ министра среднего машиностроения СССР А. П. Завенягина №252сс/оп от 5 апреля 1955 г.^[26]

Еще ранее, в мае 1954 г. появился приказ министра Малышева о переводе части сотрудников Тимофеева-Ресовского в ФИБ-1, а в сентябре 1954 г. был издан приказ министра о передаче сотрудников, занимавшихся очисткой сточных вод, в ЦНИЛ^[b] (ЦЗЛ^[c]) комбината №817; специалисты по радиоагробиологии передавались в систему Академии наук СССР^[27].

Научные результаты

Почти все существование Лаборатории "Б" пришлось на время отсутствия подлинного интереса руководства ПГУ к разрабатывавшейся тематике. Например, после успешного испытания плутониевой бомбы в августе 1949 г. и до отъезда из Сунгуля в 1952 г. Риль мог посвящать себя темам, которые мало касались программы исследований лаборатории, но были интересны ему лично (например, люминесценции)^[28]. Непонимание серьезности радиобиологических проблем в атомной отрасли иллюстрирует факт, что еще в начале 1953 г. директор Института биофизики А. С. Архипов (гигиенист по специальности) считал, что реанимация пациентов с острой лучевой болезнью (с массивными кровоизлияниями в мозжечок и полным отсутствием лейкоцитов и тромбоцитов) должна проводиться электростимуляцией. Согласие А. И. Бурназяна на создание специального научного подразделения (ФИБ-1) для обобщения клинических данных и данных профилактических осмотров было получено только в апреле 1953 г. в итоге разговора на повышенных тонах с А. К. Гуськовой и Г. Д. Байсоголовым, врачами 2-го терапевтического отделения МСО № 71 (Челябинск-40), и только благодаря стойкости последних^[29].

Историк атомного проекта П. В. Олейников сделал вывод о неэффективности Лаборатории "Б", поскольку деятельность ее ученых не была отмечена Сталинскими премиями или другими наградами^[30]. Исследователь А. К. Круглов упоминает лишь одно неоспоримое достижение лаборатории — под руководством С. А. Вознесенского впервые в стране была разработана технология получения чистых осколочных элементов, таких, как ⁹⁰St, ¹³⁷Cs, ⁶⁵Zr и технология очистки от них^[31]. Б. М. Емельянов и В. С. Гаврильченко, напротив, отмечают пионерский характер и важное научно-прикладное значение проведенных исследований: создание в лаборатории уравнения, описывающего накопление сорбируемого вещества в фильтрате; метода разделения урана и плутония с помощью ионообменных смол (с 151); налаживание производства радиоизотопов для собственных нужд лаборатории, по заявкам АМН СССР и для экспорта в страны народной демократии (с 153); способа использования химических комплексонов для ускорения выведения из организма металлов (с 164); метода обезвреживания сточных вод (166); методы расчета ПДН радиоактивного загрязнения (167) и др.

Литература

• Завенягина Е. А., Львов А. Л. Завенягин. Личность и время. Природа подарила ему многое. Из воспоминаний Л. Н. Посика. — М.: МИСИС, 2006. — 872 с. — 1500 экз. — ISBN 5-87623-162-2.

• Атомный проект СССР: документы и материалы / Под общ. ред. Л. Д. Рябева. — Саров : РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2002а. — Т. I, кн. 2. — 800 с. — 1500 экз. — ISBN 5-87623-162-2.

• Атомный проект СССР: документы и материалы / Под общ. ред. Л. Д. Рябева. — Саров : РФЯЦ-ВНИИЭФ, 1999. — Т. II, кн. 1. — 720 с. — 1500 экз. — ISBN 5-87623-162-2.

• Атомный проект СССР: документы и материалы / Под общ. ред. Л. Д. Рябева. — Саров : РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2000. — Т. II, кн. 2. — 640 с. — 1500 экз. — ISBN 5-87623-162-2.

• Атомный проект СССР: документы и материалы / Под общ. ред. Л. Д. Рябева. — Саров : РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2002в. — Т. II, кн. 3. — 893 с. — 1500 экз. — ISBN 5-85165-402-3.

• Атомный проект СССР: документы и материалы / Под общ. ред. Л. Д. Рябева. — Саров : РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2009. — Т. III, кн. 2. — 893 с. — 1500 экз. — ISBN 5-85165-402-3.

• Николаус Риль в атомном проекте СССР / Авт.-сост. В. Н. Ананийчук. — Снежинск : РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2011. — 256 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-902278-48-1.

• Атомный проект СССР: документы и материалы / Под общ. ред. Л. Д. Рябева. — Саров : РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2003. — Т. II, кн. 4. — 816 с. — 1500 экз. — ISBN 5-85165-402-3.

• Атомный проект СССР: документы и материалы / Под общ. ред. Л. Д. Рябева. — Саров : РФЯЦ-ВНИИЭФ, 2005. — Т. II, кн. 5. — 976 с. — 1500 экз. — ISBN 5-85165-402-3.

• Кузнецов В.Н. Использование опыта немецких ученых и специалистов в работах по советскому атомному проекту // ВЕСИ. — 2020. — № 1 (159), спецвыпуск. — 32 с. — ISSN 2658-7920.

• Лаборатория "Б". Сунгульский феномен / Б. М. Емельянов, В. С. Гаврильченко. — Снежинск : РФЯЦ-ВНИИТФ, 2000. — 440 с. — 2000 экз. — ISBN 5-85165-428-7.

• Pavel V. Oleynikov. German scientists in the Soviet atomic project // The Nonproliferation Review. — 2000. — Vol. 7, no. 2. — С. 1-30. — ISSN 1073-6700. — doi:10.1080/10736700008436807.

• Круглов А. К. Как создавалась атомная промышленность в СССР. — М. : ЦНИИатоминформ, 1995. — 380 с. — ISBN 5-85165-011-7.

Примечания

Ссылки

• Г. Байсоголов. Воспоминания // Камертон. — 2003. — № 37, 38, 39.

• Владимир Губарев. Профессор Ангелина Гуськова: на лезвии атомного меча // Наука и жизнь. — 2007. — Апрель. — ISSN 0028-1263.

Эта страница в последний раз была отредактирована 10 января 2023 в 04:15.