Кошевой атаман

Кошевой атаман или просто кошевой — глава военного управления (коша) в Запорожской Сечи с середины XVI века до 1775 года, в Задунайской сечи в 1775 — 1828 годах и в Черноморском казачьем войске в 1787 — 1797 годах.

В других источниках указано что кошево́й был начальник коша, станичный атаман, а кошем у запорожских казаков (черкас^[2]) звали селенье, станицу (стан)^[3], и кош — закрытая оседлость, укреплённый лагерь запорожского войска, его резиденция, где сосредоточивались все распоряжения — в лице кошевого атамана, правителя казацкой общины^[4].

История

Кошевой атаман или просто кошевой избирался всеми куренями на войсковой раде, сроком на год, и если полномочия его не возобновлялись, возвращался к своему куреню в качестве рядового казака. Внешним знаком его власти служила булава, которая хранилась в церкви. Пользовался почти неограниченной властью.

В Запорожской Сечи, до 1654 года, кошевой атаман осуществлял также дипломатические переговоры с Россией и Польшей, крымским ханом и другими.

По замечанию Ломиковского (см. «Словарь малорусской старины», Киев, 1894 год), «каждый избранный кошевой должен был притворяться человеком простым, добрым, никакого умственного преимущества над рядовыми казаками не имущим, а только храбростью и добротой сердца отличаться, судить и говорить с прочими, в мирное время, яко отец с детьми».

Несколько раз становились кошевыми атаманами такие известные украинские военные деятели, как Кость Гордиенко и Иван Малашевич.

Последним кошевым атаманом Запорожской сечи был Петр Калнышевский^[5]. Последним кошевым атаманом задунайской сечи был Осип Гладкий^[6]. Последним кошевым атаманом Черноморского казачьего войска был Антон Головатый, позже на смену кошевым (общинным) атаманам пришли наказные (назначаемые русским царем).

Воспоминания запорожца
Каждые полгода они выбирали военачальника, кошевого, который, отправившись в церковь, торжественно принимал знаки своего достоинства, получаемые им от русской государыни и состоявшие из особой шапки, булавы, пернача, трости и бунчука. Власть его была чисто военной. Он должен был уметь читать, но уметь писать ему не полагалось, очевидно, для того, чтобы умерить его власть, ограничить возможность новаторства с его стороны в области законов, изданных его предшественниками, знать которые он был обязан, так как читать умел. Ввиду того, что все распоряжения должны были даваться им устно, а не письменно, ему приходилось лично фигурировать при всевозможных обстоятельствах и, так сказать, своей особой гарантировать правильность своих приказаний. Избирали его из благородных казаков, очевидно, с тем, чтобы он мог внушать больше уважения этому воинственному народу и был бы в состоянии им управлять. Дабы привычка повелевать не повела к злоупотреблениям, по истечении полугода его сменяли; однако в случае, если им были довольны, правление его продолжалось. Если же имели в виду избрать кого-нибудь другого, то собирались в определенный день в церкви, где кошевой слагал знаки своего сана, а народ, предварительно подкрепивший своё мужество вином, разбивался на многочисленные партии, старавшиеся протащить каждая своего избранника до дверей святилища; первый, кому удавалось надеть шапку кошевого, становился с этого момента начальником всех куреней, и споры прекращались. Новый кошевой садился на коня и уезжал. От каждого запорожского казака он получал по грошу, или по 2 коп..
Будучи начальником, он, однако же, зависел от общественного мнения, и многие из них бывали вызываемы на суд народа и приговариваемы к наказанию, как всякое рядовое лицо. Последний кошевой был сослан в Соловецкий монастырь, где ему и предстоит окончить свои дни.
— Жильбер Ромм. Путешествие в Крым в 1786 г. — Ленинград: Издание Ленинградского государственного университета, 1941 г. - 79 с.