Киевская митрополия до 1458 года

Киевская митрополия (Киевская и всея Руси) — православная митрополия Константинопольского патриархата на территории Руси, а с XIII века также на территории Великого княжества Литовского, Королевства Польского и Золотой Орды. Кафедра митрополита находилась со времени Крещения Руси (988) в Киеве. Впоследствии резиденция митрополита была перенесена во Владимир-на-Клязьме (1299, перенос кафедры утверждён константинопольским патриаршим Синодом в 1354—1355 годах), затем в Москву (1325). После разделения Киевской митрополии в 1458 году^[1], митрополиты, имевшие резиденцию в Вильне, стали именоваться Киевскими, Галицкими и всея Руси, а с 1461 года митрополиты, имевшие резиденцию в Москве — Московскими и всея Руси.

История Киевской митрополии

Домонгольский период (X — середина XIII века)

Яхъя Антиохийский утверждает, что для крещения Владимира и его народа были посланы «митрополит и епископы». В Степенной книге (XVI век) упомянут (фиктивный) митрополит Леон, отбывший из Константинополя на Русь в 990/991 году, но это не находит подтверждения ни в одном достоверном источнике. И наоборот, со сведениями Яхъи Антиохийского и Титмара Мерзебургского хорошо согласуется известие византийского церковного историка XIV века Никифора Каллиста о том, что некий Феофилакт был переведён при Василии II (976—1025) с Севастийской кафедры на Русь. Это — первый киевский митрополит, о котором сохранились правдоподобные сведения. Изображение Севастийских мучеников на колоннах Киевской Софии, нетипичное для храмовой росписи в Византии, даёт повод утверждать, что митрополит Феофилакт был первым Киевским митрополитом.

Русь, согласно господствующей точке зрения, с самого начала находилась в византийской церковной юрисдикции. Это подтверждается тем, что обычная византийская практика, в рамках которой крещение иноземных правителей вовлекало их в духовное родство с византийскими императорами (в случае с Владимиром к этому следует прибавить ещё и женитьбу его на принцессе императорского дома). Византийские мастера участвовали в строительстве церквей в Киеве, имевшие типично византийские названия. Это подтверждают данные византийских (списки сменивших своё местопребывание кафедр, Notitiae episcopatuum) и арабоязычных источников (Яхъя́ Антиохи́йский), а также сигиллографии и нумизматики эпохи Владимира, похвала Владимиру Илариона, подчёркивающая преемственность церковной политики Ярослава по отношению к политике его отца. Митрополит Иоанн I засвидетельствован не только памятниками Борисо-Глебского цикла, но также и печатью. Вероятно, что он занимал кафедру приблизительно в течение 20-30 лет в первой четверти XI века. Далее, до прибытия Феопемпта (1039 год), остаётся пробел. Не исключены такие пробелы и для более раннего времени.

По некоторым данным, до 1037 года Киевская митрополия подчинялась Охридской кафедре, а не Константинопольской Цареградской патриархии^[2][3], но к 1037 году положение изменилось, византийцы укрепили свои позиции в Киевской Руси. И раз митрополит Феопемпт немедленно взялся за переосвящение Десятинной церкви, то, скорее всего, к 1037 году в Царьграде считали христиан, освятивших в 995 году Десятинную церковь, еретиками. Начиная с этого времени Русскую Церковь в течение всего домонгольского периода возглавляли почти исключительно греки, поставляемые на Киевскую кафедру Константинопольскими патриархами^[4]. Не до конца ясны мотивы поставления на кафедру Илариона (1051 год), был ли это протест церковно-реформаторской партии (приверженцев линии Студийского монастыря) против процветавшей в Византии симонии или реализация претензий княжеской власти на расширение своей роли при назначении митрополитов, или ни то ни другое. Само собой разумеется, что окрепшая русская церковь должна была стремиться к большей самостоятельности перед лицом византийской гегемонии. Однако речь не может идти о какой-то прямолинейной, последовательно усиливавшейся антигреческой оппозиции, ибо в этом случае грек Иоанн II, ставший митрополитом через четверть века после Илариона, вряд ли удостоился бы столь высокой похвалы. И напротив, отношения с латинской церковью оставались в целом дружественными, несмотря на постепенно набиравшую силу полемику.

Вероятно, что первой резиденцией митрополитов был Переяславль. Во второй половине XI века в Переяславле (так же, как в Чернигове и Владимире-на-Клязьме) некоторое время существовала своя митрополия, наряду с Киевской. Тем не менее, права Константинопольской патриархии в ранний период существования древнерусской церкви остаются вне сомнений. Приблизительное представление о правовом положении церкви в то время можно составить исходя из учредительной грамоты Смоленской епископии 1136 года. Законопреступления в области семейных отношений, подлежавшие наказанию с точки зрения христианской морали, входили в церковную юрисдикцию уже в XI веке. Юрисдикция княжеской власти была ограничена иммунитетом духовенства и членов их семей, а также монашества и «церковных людей», то есть лиц, находившихся под особым покровительством церкви (убогих, больных, странников и т. п.). Однако иногда представители духовенства все же привлекались к княжескому суду. Как князья участвовали в руководстве церковными делами, так и епископат старался оказывать влияние на княжескую политику. Подобное сотрудничество государства и церкви достигло своего зенита в правление Владимира Мономаха. Но, по словам Илариона, уже Владимир I принимал участие в соборах, обсуждая с церковным руководством пути и средства укрепления веры среди новообращённых. В дальнейшем такое сотрудничество постепенно расширялось в той мере, в какой место греческих иерархов занимали епископы русского происхождения, а князья получали тем самым возможность оказывать большее влияние на выбор кандидатуры и её поставление. Летопись сообщает о целом ряде епископов, зарекомендовавших себя в качестве исполнителей сложных дипломатических миссий. Торжественное скрепление договоров князьями сопровождалось клятвою и кресто-целованием.

Монахи Киево-Печерского монастыря не раз занимали критическую позицию по отношению к князю. Так, например, игумен Феодосий в 1073 году, отказался вмешаться в междоусобную княжескую борьбу на стороне захватившего тогда киевский стол Святослава, не побоявшись даже в резких выражениях указать князю на беззаконность его действий, изгнания им своего брата Изяслава. Только высокий авторитет монастырского предстоятеля и уговоры братии спасли его от преследования, а после заложения нового монастырского храма было достигнуто полное примирение. Если монашество сохраняло таким образом внутреннюю дистанцию в отношении политики, то епископат был вынужден то и дело включаться в неё, хотя и не принимал непосредственного участия в совещаниях князей. Единственная попытка привлечь его к такому собранию оказалась неудачной.

Влияние церкви на государственное законодательство XI—XII веках не прослеживается. Ею признаются некоторые обычаи (Русская Правда опирается на древние народные традиции. Только по поводу смягчения наказаний в отдельных случаях слышен голос церкви. Византийское право, по сути дела просто «пересаженное» на Русь, было освоено недостаточно, о чём свидетельствует летописный эпизод 996 года, закрепивший в самосознании различных народов (восточных славян, финно угров, балтов и др.) характерное возвращение к традиционной уголовной норме вирных штрафов. Другой пример неудачного применения византийского права — ослепление князя Василька Теребовльского в 1097 году, ложно обвинённого в покушении на убийство Святополка Изяславича. Эта акция, в Византии служившая привычным средством устранения претендента на престол, на Руси была предпринята впервые, причём вопреки ходатайству игуменов киевских монастырей, и повлекла за собой такую смуту в княжеском семействе, что впредь не повторялась, будучи заменённой более мягкими наказаниями. И вообще, в ходе междоусобиц XI—XII веков в глазах князей, да и народа, церковь приобрела новый моральный авторитет, а институты княжеств-государств, в свою очередь, получили от церкви обоснование своего божественного предназначения. Из славянского перевода Номоканона XIV титулов Киевская Русь почерпнула идеальную формулу соотношения светской и церковной властей, восходившую к шестой новелле Юстиниана, в которой «империя» (imperium) и «священство» (sacerdotium) представлены как два божественных дара, проистекающих из единого источника, взаимодействие которых только тогда гармонично, когда каждый исполняет присущие ему функции (и только их), то есть церковь — духовные, а государство — светские.

Императору надлежит заботиться о защите вероучения, об уважении к духовенству и о соблюдении канонов. Именно этот постулат положен в основу рассуждений митрополита Илариона о согласии между церковью и государством и об охранительной роли князей в отношении благополучия и невредимости церкви. Что Иларион в данном случае высказывал не только свои личные убеждения, ясно из Послания митрополита Никифора I, которое также исходит из превосходства монархии над церковью, и из которого очевидно, что церковный иерарх чужеземного происхождения, несмотря на свою двоякую подчинённость, осознавал себя в первую очередь всё-таки подданным своего князя.

После распада «триумвирата Ярославичей», когда Святослав Ярославич Черниговский и Всеволод Ярославич Переяславский боролись против своего старшего брата Изяслава, они предпринимали попытки учредить в левобережных княжествах независимую от киевской митрополию, но их попытки не увенчались успехом. Аналогично закончилась попытка великого князя Киевского Изяслава Мстиславича добиться избрания на митрополичью кафедру своего сторонника без санкции Константинополя в середине XII века.

К середине XII века Древнерусское государство распалось на самостоятельные княжества. Вышгородская икона Божьей матери в 1155 году была вывезена во Владимир-на-Клязьме и помещена в Успенский собор. В 1160 году Андрей Боголюбский предпринял неудачную попытку вывести местную епархию из подчинения киевскому митрополиту и учредить в своей земле собственную митрополию, вводил новые праздники, не принятые в Византии.

После монгольского нашествия (1240 - начало XIV века)

В 1240 году Киев был разрушен монголами. Восточнославянские княжества вошли в состав государства монголов, потому удельные князья и киевские митрополиты, облачённые властью в Константинополе, вынуждены были ехать вначале в Орду и получать ярлык. Но если князьями монголы часто манипулировали, то случаи отказа митрополитам в летописях не зафиксированы. Причина в веротерпимости монголов и понимания обеспечиваемой церковью стабильности, церковь рассматривалась монголами как эффективный инструмент управления. Первая статья Ясы́ (главного свода законов Орды) гласил — «Повелеваем всем верить в Единого Бога, Творца Неба и Земли, единого подателя богатства и бедности, жизни и смерти по Его воле…». Второй раздел Ясы гласил « Служители культа, врачи и омыватели тел освобождаются от всяких податей». Потому, на территории самой большой в истории человечества империи мирно уживались язычество всех мастей, буддизм и многочисленные течения христианства (например, сирийско-несторианское)^[5], матери-кераитки Гуюка, Менгу и Хубилая были христианками. Христианином был и сын Батыя - Сартак. Так, возвращаясь от Мункэ, утвердившего его правителем улуса, на приглашение посетить ставку Берке якобы ответил: «Ты мусульманин, я же держусь веры христианской; видеть лицо мусульманское для меня несчастие»^[6].

В 1261 году была учреждена Сарайская православная епископская кафедра. Ездили к ханам и послы Папы римского. В период монгольского ига в Восточной Европе строили каменные христианские храмы; церковные иерархи, монастыри и церкви освобождались от налогов.

Во время внутренней войны в Золотой Орде Киевская земля подверглась новому разорению, и в 1299 году митрополит Максим перенёс свою резиденцию во Владимир-на-Клязьме.

Борьба за главенство на Руси (XIV век — начало XV века)

В 1303 году была впервые учреждена отдельная Галицкая митрополия. После смерти её первого митрополита Нифонта галицкий король Юрий Львович послал на поставление в Константинополь иерарха Петра, но в то же время умер митрополит Максим, и Пётр был поставлен не в галицкие, а в киевские митрополиты, и, как и его предшественник, избрал в качестве своей резиденции Владимир-на-Клязьме. Его служение омрачилось интригами епископов, в результате которых митрополит был обвинён в продаже церковных должностей (грехе симонии). Но на верховный собор, который должен был низложить иерарха, пришло множество мирян из Владимира, Ярославля, Москвы, Костромы, Рязани и других городов. Народ заставил князя и собор оправдать Петра. С возвышением Москвы, при содействии московского князя, в 1325 году митрополит Пётр сделал своей резиденцией этот город. При этом митрополиты продолжали титуловаться «киевскими», и единство митрополии сохранялось, как и подчинение Константинопольскому патриарху.

В конце XIII или в начале XIV века была учреждена Литовская митрополия. Первым достоверно известным митрополитом был Феофил (до 1331 года). После этого литовские епархии вновь перешли под юрисдикцию галицкого митрополита Феодора, а 1330-40-е годы сюда относились также Смоленская и Брянская епархии. В 1347 году Галицкая митрополия временно прекратила своё существование, а в 1352-54 годах в Киеве был митрополит Феодорит, утверждённый патриархом Тырновским, это вызвало негодование Константинопольского патриарха. Феодорита признавал новгородский архиепископ Моисей (до 1330, с 1352).

В 1354 году, спустя год после смерти митрополита Феогноста, кафедра Киевской митрополии была перенесена из Киева во Владимир-на-Клязьме — резиденцию митрополитов Киевских, а великий князь Литовский Ольгерд добивается согласия Константинополя на независимую от находившихся в Москве митрополитов всея Руси Киево-Литовскую митрополию, во главе которой встал иерарх Роман. В 1355 году Константинопольский патриарх осуществляет раздел епархий между митрополитами Романом и Алексием. В 1362 году, после смерти Романа, одним митрополитом Руси стал Алексий — регент и сподвижник Дмитрия Московского, в то же самое время овладевшего владимирским великокняжеским престолом, который с тех пор занимался только московскими князьями.

С 1371 по 1394 год в юго-западных русских княжествах (Галиция находилась уже в составе Польши) вновь существовала православная галицкая митрополия.

В XIV веке активно шёл процесс раздела всех русских земель между двумя государствами: северо-восточные оказались в составе Великого княжества Московского, а южные и западные, включая Киев — в составе Великого княжества Литовского, Русского, Жемойтского и иных. Правители обоих не только желали иметь «своего» митрополита, но и были заинтересованы в том, чтобы его влияние распространялось на все русские земли. В частности, в 1371 году Ольгерд Гедиминович просил у Константинопольского патриарха Филофея особого митрополита в Киев с властью на Смоленск, Тверь, Новосиль Малую Русь и Нижний Новгород^[7]. Только в 1376 году ему удалось добиться поставления Киприана на Киево-Литовскую митрополию с перспективой распространения его юрисдикции на всю митрополию после смерти Алексия. Однако, когда Алексий умер (1378), Киприан был ограблен по дороге в Москву слугами Дмитрия Московского и вынужден был вернуться в Киев. Дмитрий и его люди были преданы Киприаном анафеме. Вместе с тем Киприан благословил православных великого княжества Литовского на участие в Куликовской битве, в которой Дмитрий с их помощью одержал победу над Мамаем (1380). В Москве же, ещё до преставления митрополита Алексия, подготовили свою кандидатуру, белого священника Митяя, которого спешно постригли с именем Михаил и поставили архимандритом Спасского монастыря. По мнению окружения князя Михаил-Митяй должен был носить титул митрополита Великой Руси. Таким образом митрополия должна была быть разделена по границе с владениями литовских князей. Однако московский кандидат умер так и не ступив на константинопольский берег, но московская делегация по подложным документам и за взятки византийским чиновникам добилась поставления своего кандидата архимандрита переславльского монастыря Пимена. Пимен был поставлен как митрополит Киевский и Великой Руси. Киприан же был утверждён как митрополит Литвы и Малой Руси. Однако после победы на Куликовом поле Киприан был принят в Москве (в феврале 1381 года), а поставленный в Константинополе в результате интриг Пимен по возвращении на Русь был схвачен. Но после нашествия Тохтамыша в 1382 году Киприан вновь вынужден был покинуть Москву и вернулся в Киев. Митрополитом «Великой Руси» стал Пимен. Однако представители русского монашества^[8], недовольные Пименом и протатарской политикой московского боярства, повели против него борьбу. Сложная политическая борьба длилась до 1389 года, когда новый патриарх Антоний низложил Пимена и утвердил митрополитом всея Руси Киприана. Соборное постановление утверждало нераздельность Киевской митрополии на «впредь во все веки». В этом же году умерли Пимен и сам Дмитрий Донской. Только после этого Киприан с титулом митрополита Киевского и всея Руси смог вернуться к управлению вверенной ему митрополии. Он стал одним из организаторов объединения русских земель и борьбы с Ордой в следующие два десятилетия. В частности, он венчал сына Дмитрия Донского Василия с дочерью великого князя Литовского Витовта в 1390 году.

В 1409 году при митрополите всея Руси Фотии окончательно была ликвидирована Галицкая митрополичья кафедра. В первой половине 1410-х годов Фотий был обвинён в тяжком грехе, и получил послание от епископов Великого княжества Литовского, в котором последние отказались ему подчиняться как неканоничному. В 1415—1420 годах в ходе борьбы против польского влияния в великом княжестве Литовском был избран свой митрополит без санкции Константинополя. Им стал Григорий Цамблак. В 1433-1435 годах митрополитом в великом княжестве Литовском был Герасим, сожжённый по приказу великого князя Свидригайло.

Разделение митрополии, Флорентийская уния (1439 — 1458 годы)

К этому времени в борьбе за влияние в самой русской церкви, то есть на уровне митрополии, стал играть важную роль новый фактор — на уровне уже всей Православной церкви. Перед лицом реальной опасности гибели под неудержимым напором осман призрачная надежда получить помощь Запада была единственной спасительной соломинкой, за которую отчаянно хваталась Византия — что естественным образом заставляло её вновь вернуться к идее унии. Эта идея, которую все последние византийские императоры усиленно проталкивали через фактически назначаемых ими Константинопольских патриархов, порождала мощное сопротивление как в самом патриархате, так и в Православной церкви в целом. Апогеем процесса стал Ферраро-Флорентийский собор. Всё это, однако, не спасло Константинополь — он вскоре пал, так и не дождавшись помощи. Через несколько десятилетий уния была официально отвергнута Православной церковью (Иерусалимский собор 1443 года, Константинопольский собор 1472 года^[9]), однако идея её продолжала жить, продвигаемая на русских землях, находившихся под владычеством Польши и ВКЛ (а в дальнейшем - Речи Посполитой) их правящей верхушкой, католической по вероисповеданию.

В 1441 году в Великом княжестве Московском был схвачен в Москве и затем бежал признавший Флорентийскую унию митрополит Киевский и всея Руси Исидор. В 1448 году собором русских епископов был избран в Москве новый митрополит Киевский и всея Руси Иона (возможно «наречённый в Святейшую митрополию Русскую» ещё в 1436 году патриархом при посвящении Исидора). Поставление Ионы считается началом фактической самостоятельности (автокефалии) северо-восточных русских епархий, хотя и не вызвало возражений со стороны Константинополя и было признано великим князем Литовским Казимиром IV (1451), санкционировавшим подчинение литовско-русских епархий митрополиту Ионе^[10].

Исидор только в 1458 году отказался от титула митрополита Киевского и всея Руси в пользу своего ученика Григория (Болгарина), которого бывший константинопольский патриарх-униат Григорий III Мамма назначил на западные русские земли с кафедрой в Киеве. Папа Пий II, буллой от 3 сентября 1458 года разделил бывшую Киевскую митрополию на две. Григорий (Болгарин) и его преемники стали носить титул митрополитов Киевских, Галицких и всея Руси. После смерти Ионы (1461) избранный в Москве митрополит Феодосий и его преемники стали носить титул митрополитов Московских и всея Руси, утверждаемых собором русских архиереев, сохранив лишь формальное подчинение Константинополю. В дальнейшем, патриархи Константинополя хоть и не благословляли московских митрополитов, открыто не протестовали против их поставления, признавая как факт.^[10]

Митрополиты Киевские и всея Руси

При Императоре Льве VI Мудром и патриархе Константинопольском Фотии русская митрополия числится на 61-ом месте в списке митрополий подвластных Константинополю.^[11]

За период от правления Иоанна Цимисхия (969—976) до Алексея I Комнина (1081—1118) не сохранилось ни одного списка епархий (лат. Notitiae episcopatuum) Константинопольского патриархата. В списке эпохи Комнинов (1170—1179 годы), учитывающим изменения за два предыдущих столетия, Русская митрополия значится на 62-м месте (перед Аланией, где в 997/998 году известен митрополит Николай). Митрополиты Киевские первоначально не именовались «всея Руси». Такое именование возникло в 1160-е годы. С распадом Руси на самостоятельные княжества Киевским владыкам стало важным добавление этого словосочетания к своему титулу.

См. также

• Киевская митрополия

Примечания

Литература

• Подскальски Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988—1237 гг.). — 2-е изд., испр. и доп. для рус. пер. / Пер. А. В. Назаренко, под ред. К. К. Акентьева. — СПб.: Византинороссика, 1996. — C. 572. — (Subsidia Byzantinorossica. T. 1)
• Ульянов О. Г. Коронация Владимира Святого в контексте первоначальной юрисдикции Русской Церкви // Крест и держава: 1000-летие Святого Владимира — Крестителя Руси. — М., 2015.
• Ульянов О. Г. Проблемы юрисдикции Русской Церкви во время правления Владимира I Святославича // Эволюция институтов Русской Православной Церкви в контексте развития российской государственности. — М.: МПГУ, 2011.
• Прохоров Г. М. Русь и Византия в эпоху Куликовской битвы. Повесть о Митяе. — СПб.: Алетейя, 2000. — 479 с. — ISBN 5-89329-244-8.
• Мейендорф И., протопресвитер. Византия и Московская Русь // История церкви и восточно-христианская мистика. — М.: Ин-т ДИ-ДИК, ПСТБИ, 2000.
• Ульянов О. Г. Учреждение Киевской митрополии в свете новейших научных данных // Просвещение, образование, книжность в Древней Руси. — СПб.: Палеороссика, 2019.
• Ульянов О. Г. Первоначальный статус Русской Церкви по данным византийских источников X в. из собрания Österreichische Nationalbibliothek // XXII Всероссийская научная сессия византинистов РФ «Византийское „содружество“: традиции и смена парадигм». — Екатеринбург, 2019. — С. 155—158.
• Петрушко В. И. Очерки по истории Русской церкви: с древнейших времен до середины XV в.: учебное пособие. — М.: Изд-во ПСТГУ, 2019. — 509 с. — ISBN 978-5-7429-1173-9.
• Галимов Т. Р. Киевские митрополиты между Русью и Ордой (вторая половина XIII в.). — Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ, 2019. — 256 с.
• Гайденко П. И. Ещё раз к вопросу о причинах малого числа епископий в домонгольской Руси // Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. — 2021. — № 4 (16). — С. 25–42.

Ссылки

• Хронология РПЦ со времени Крещения Руси до наших дней.

Эта страница в последний раз была отредактирована 28 февраля 2024 в 20:08.