История калмыков

История калмыков — история части западных монголов (ойратов), мигрировавших из Центральной Азии на Нижнюю Волгу и в Северный Прикаспий, где они сформировались в отдельный этнос, за которым закрепилось название — «калмыки»^[1].

Хронология истории калмыков начинается с периода начала миграции в конце XVI — начале XVII века, когда проживавшие в Джунгарии и соседних регионах племена западных монголов (ойратов) разделились: одна часть откочевала в район озера Кукунор, другая, оставшись на месте, составила основное население Джунгарского ханства, а третья — переместилась в пределы Русского царства. В этой статье представлена история последней группы (историю других групп см. Ойраты, Джунгарское и Хошутское ханства).

Основная научная литература по истории калмыков — классические работы Н.Я. Бичурина, Г. С. Лыткина и А. М. Позднеева (2-я пол. XIX — нач. XX вв.), Н. Н. Пальмова (1920-е — 1930-е гг.), а также публикации современных (большей частью калмыцких) исследователей (У. Д. Душана, У. Э. Эрдниева, Г. О. Авляева, В. П. Санчирова, А. Г. Митирова), основанные на средневековых китайских и монгольских хрониках, русских исторических сочинениях и делопроизводственных документах государственных учреждений Российской империи XVIII — XIX вв.

Существует дисциплина в монголоведении — калмыковедение, изучающая историю, культуру, язык, этногенез и быт калмыков.

XVI век

В этот период происходило перемещение небольшой части калмыцких кочевий из Джунгарии и Восточного Казахстана на северо-запад в сибирские пределы Русского царства — в земли по рекам Иртышу, Оми и Ишиму; позже кочевья сместились юго-западнее — на Нижнюю Волгу и Северный Прикаспий, где пока появлялись небольшие группы калмыков^[2].

Во 2-й половине XVI века в Западной Сибири калмыки всё чаще сталкиваются с сибирскими татарами и русскими, а на Нижней Волге с Ногайской Ордой, которая переживала период распада: миграция ногаев на западный берег Волги привела к выделению из неё Малых Ногаев (позже между Кабардой и Азовом), а на восток от Волги, в сторону Аральского моря выделилась Алтыульская Орда.

Хронология

XVII век

В первой трети XVII века большие группы калмыков вышли своими кочевьями к берегам Волги, они окончательно вынудили ногаев уйти на её западный берег и далее к сородичам на Терек, Кубань, Крым, Буджак (часть ногаев была покорена и присоединена к калмыкам).

В вытеснении ногаев с Нижней Волги калмыкам помогло донское казачество, получившее в 1633 году от русского правительства указание «до конца разорити и покорити» Ногайскую орду. Калмыки всё более тесно контактируют и конфликтуют с Русским царством. В 1655 году калмыками дана первая шертная запись на верность русскому царю, впоследствии они неоднократно принимали шерти и нарушали их^[2][3].

Максимальная территория кочевий калмыцких племён на Нижней Волге и Северном Прикаспии имела границы: на юге — до реки Терек, на севере — до города Самары, на западе — до реки Дон и на востоке — до реки Яик (Урал) (позже ареал проживания уменьшился и стал примерно соответствовать границам современной республики Калмыкия)^[3].

Причины такого перемещения части ойратов (в основном торгутских нойонов и тайшей, а также дербетских и хошутских тайшей и нойонов) не известны, ряд исследователей предполагает, что они вызваны внутриойратскими конфликтами в Джунгарии. Так пришедший на русские границы торгутский тайши Хо-Урлюк, первый хан образовавшегося на Нижней Волге калмыцкого государства, конфликтовал и даже имел сражение с родственником джунгарских правителей дербетским тайши Далай-Батыром и хошутскими нойонами, которые хотели вернуть его улусы в состав Ойратской конфедерации. В 1618 году из Тобольска в калмыцкие улусы были направлены Петров и Куницын, которые добирались до улуса Далай-Батыра-тайши два месяца. Там они застали трёх главных тайшей: дербетского Далай-Батыра, хошутского Чокура и торгутского Хо-Урлюка. Послы в своих записках назвали Далай-Батыра

В 1634 году ойраты заключают договор, согласно которому: торгутский Хо-Урлюк должен нести оборону с запада против ногаев; на юге стоял дербетский Далай-Батыр против бухарского хана; хошутский Гуши — против казахских жузов; джунгарский Эрдэни-Батур-хунтайджи — против Алтан-хана. Однако торгутский тайши Хо-Урлюк стал проводить самостоятельную политику в отношении Ногайской Орды, Русского царства и прочих, в связи с чем в 1635 году между двумя крупными тайшами — дербетским Далай-Батыром и торгутским Хо-Урлюком — происходит ссора, так как Далай-Батыр был сторонником объединения Джунгарии в единое государство и хотел заставить Хо-Урлюка выполнять условия договора от 1634 года о совместной обороне ойратских земель и совместном кочевании, из-за чего весной 1635 года дважды разбивал Хо-Урлюка, который не хотел подчиняться условиям договора и хотел проводить самостоятельную политику в отношениях с ногайцами, русскими и пр. Летом 1635 года Дайчин и Хо-Урлюк мирятся с Далай-Батыром, из-под власти которого они стремятся выйти. Возможно, эти (или какие-то другие) причины вынудили Хо-Урлюка перекочевать на Нижнюю Волгу и Северный Прикаспий, где он вместе с сыновьями и внуками повёл активную военно-политическую экспансию^[4].

Однако российский историк и востоковед Н. Бичурин (Иакинф), одним из первых российских историков исследовавших историю ойратов (калмыков), на основании переведенных им на русский язык китайских исторических хроник, полагал, что ойраты (калмыки) замыслили восстановить Великую Монгольскую империю, приводя в своём историческом труде «Историческое обозрение ойратов или калмыков» в доказательство своих слов следующие соображения:

«По внимательном соображении обоесторонних сведений о переходе Торготов от Алтая в Россию каждый убедится в истине, что сей переход, случившийся в одно время с переселением Хошотов от Алтая же к Хухунору, произошел не от взаимных неудовольствий между Ханами. Это очень видно из того, что выходцы по переселении на новые земли всегда были с мнимыми своими врагами, оставшимися в Чжуньгарии, в самых тесных и родственных, и политических связях. Иначе Хо-Урлук и Гуши-Хан не решились бы ехать в Чжуньгарию на конгресс 1640 года, В помянутых переселениях открывается новый и обдуманный план хитрых замыслов, которых вначале даже и Пекинский кабинет не мог приметить. В то самое время, как Батор-Хонь-Тайцзи приводил к концу начатое отцом его Хара-Хулою соединение Ойратов под единство власти и законов, Гуши-Хан уходит с частию Хошотов на Юго-Восток к Хухунору и основывает там новое царство; потом переходит в Тибет и, убив Тибетского Государя на сражении, получает от Далай-Ламы верховную власть над сим Государством. С противоположной стороны Хо-Урлук удаляется с привольных берегов Иртыша к вершинам Эмбы и Тобола и там действует и против России, и против Киргиз-Казаков в связи с Чжуньгарскими Ойратами; потом, покорив Уральских Ногаев и Турецкие поколения на Восточном берегу Каспийского моря, оцепляет Киргиз-Казачьи Орды с тыла. Таким образом, Ойроты без кровопролития приобрели господство над обширными странами в Азии от Алтая на Запад до Каспийского моря, на Юг до пределов Индии. Из сих обстоятельств очевидно, что Ойроты, размножившись в продолжение 150-летнего мира от Эсэня до Хара-Хулы, замыслили восстановить древнюю Чингис-Ханову Империю в Азии, и начало, увенчанное столь счастливым успехом, много обещало им в будущем, если бы впоследствии домашние междоусобия и хитрая политика Пекинского кабинета не привели дел их в совершенное расстройство».

Возможно эти (или какие-то другие) причины вынудили Хо-Урлюка и ряд дербетских и хошутских тайшей и нойонов перекочевать на Нижнюю Волгу и в Северный Прикаспий, где они стали вести активную военно-политическую экспансию.

Эта перекочёвка калмыков совершалась, несомненно, с общего ведома и согласия джунгарских князей и велась она последовательно. Занятие ими берегов Волги приходится на 1630—1632 годы. Главный юрт их в эту пору постоянно находился за Уралом, и отсюда в 1640 году Хо-Урлюк ездил в Джунгарию на съезд князей. По возвращении его калмыки начали предпринимать разбойнические движения к Поволжью. После смерти Хо-Урлюка владычество над калмыками перешло в руки старшего сына его, Шукур-Дайчина, и последний в 1645 году отправился в Тибет, чтобы получить от Далай-ламы утверждение в своём звании. Между тем в 1646 году некоторые из мелких калмыцких князьков отправили посольства в Астрахань и просили покровительства России. В наказе, данном астраханским воеводам в том же 1646 году, говорилось поэтому, что

между тем первым делом Шукур-Дайчина по возвращении его из Тибета (1654) было нападение на русские земли.

Во время русско-польской войны 1654—1667 годов сын Далай-Батыра — дербетский тайши Солом-Церен приходил со своим войском на Дон и Волгу и участвовал в 1661—1667 годах вместе с торгутским тайшой Мончаком в войне против Крымского ханства, что подтверждается союзным русско-калмыцким «шертным» договором от 8 июня 1661 года, а затем в 1672—1674 годах забрав свой улус, окончательно перекочевал с сыновьями из Джунгарии на Волгу. В 1663 году на Волгу прибыли дербетские улусы и войска под руководством дербетского тайши Даян-Омбо (сына Далай-Батыра). В 1755—1759 годах. на Волгу прибыли дербеты из Джунгарии после падения Джунгарского ханства.

Правление Дайчина, как и сына его Мончака (Пунцука), замечательное время в истории калмыков, главным образом, объединением и сплочением многочисленных ойратских племен, перекочевавших из Джунгарии. В 1672 году вступил в управление Аюка, разбил своего дядю Дугара, который ранее помог своему племяннику Аюке вернуть свои улусы, захватил его (Дугара) вместе с сыном его Цереном и объявив их государственными преступниками выдал русским, а сам завладел их (Дугара и Церена) улусами. Аюка продолжал распространять свою власть и обессиливать прочих калмыцких владетелей ссоря и сталкивая их между собой, а затем выступая в роли миротворца. Два брата его возбудили междоусобную распрю, и один из них просил для защиты стрелецкий полк. Близ Чёрного Яра они сошлись для битвы, но Аюка убедил их помириться, после чего все трое, соединив свои войска, напали на стрельцов и всех их перерубили. В 1674 году русские просили Аюку помочь в их «промысле над Азовом и неприятельскими крымскими юртами», но Аюка этой просьбы не исполнил. Калмыки и подвластные им татары постоянно производили нападения на русских, «брали их в полон и учуги разоряли». Сообщение с Астраханью было в эти годы крайне затруднительно: от Царицына до Астрахани ездили только многочисленными компаниями, да и то лишь водяным путём. С 1684 года Аюка перенёс свои военные действия за Урал: воевал с киргиз-кайсаками, потом покорил туркменов мангышлакских; к этому же периоду относятся его войны с дагестанцами, кумыками, кабардинцами и кубанцами.

В 1690 году регент Далай-ламы V от его имени, прислал калмыцкому «владетелю» Аюке ханский титул и печать. Аюка принял эти пожалования, этим поступком демонстрируя некую независимость от России, несмотря на все договоры с ней^[3].

Когда в 1697 году Пётр Великий уезжал за границу, он отправил к Аюке особое посольство с просьбой охранять русские границы. Русские, с своей стороны, обязались помогать Аюке пушками и выдавать ему ежегодно по 20 пудов пороха и 10 пудов свинца, а также без согласия его не крестить калмыков, под опасением пени за окрещённых.

XVIII век

В сентябре 1724 года калмыки дали шерть на верность, которую они признали первой данной ими России^[5]. Но они её неоднократно были вынуждены нарушать.

После смерти Аюки-хана (1724) российское правительство вмешалось в вопрос о престолонаследии в Калмыцком ханстве между его сыновьями. Поддержанный Россией известный торгутский тайши Дорджи Назаров в итоге отказался отдавать в Россию аманатом (заложником) своего сына и правителем стал Церен-Дондук (законный наследник — старший сын Аюки). Вмешательство оказалось безрезультатным, но сам факт таких действий России вызвал протест калмыков^[3].

В Азии, ойраты ведут непрекращающиеся войны с маньчжурским Китаем и вставшими на китайскую сторону монголами за контроль над Тибетом и территорией нынешней Монголии.

С 1727 года снова начались многократные набеги калмыков на русские пределы. За одну осень (1727) русские потерпели от них убытков на сумму свыше 60 тыс. рублей, калмыки убили 15 человек и увели в плен 17. В предупреждение этих набегов Верховный тайный совет в 1728 году определил завести в каждом городе от Астрахани до Саратова по 20 расшивных лодок для разъездов солдат астраханского гарнизона. В 1729 году калмыцкие владельцы начали отношения с Джунгарией и под председательством Церен-Дондука советовались о том, вести ли им войну против России. В 1730 году было получено известие, что к калмыкам едет китайское посольство, которое везёт Церен-Дондуку ханский титул от богдыхана. Тогда русское правительство решило опередить китайцев и само поспешило пожаловать Церен-Дондуку титул хана. В 1731 году Церен-Дондук начал самостоятельные отношения с Персией и Оттоманской Портой, а от своих князьков требовал особого почёта. Последние восстали против Церена; русские защищали его своими войсками, вследствие чего Дондук-Омбо собрал 11000 кибиток и вступил в турецкое подданство. В 1732 году русское правительство решило потребовать от османского правительства, чтобы калмыки были высланы из турецких владений, а к Дондук-Омбе послать посольство с грамотой, приглашавшей его вернуться в Россию. На требование посла принять эту грамоту стоя Дондук-Омбо отвечал отказом, и стал совершать нападения на русские деревни и переманивать к себе калмыков. В 1734 году у него считалось уже до 28000 кибиток, а так как земли для кочёвок у него не было, то он просил русское правительство о дозволении ему снова перейти на Волгу.

После смерти в 1759 году последнего правителя независимого Ойратского государства Дабачи маньчжурский Китай окончательно завоевал и присоединил территорию Джунгарского ханства.

В Европе волжские калмыки участвуют во всех войнах, которые ведёт Россия, на её стороне.

Калмыки участвуют практически во всех войнах России.

При откочевке торгутов и хошутов в 1771 году в Джунгарию, которая после разгрома Джунгарского ханства в 1757—1758 годах была включена в состав Маньчжурской империи Цин (Китай), основная часть европейских (приволжских) дербетов и дербетских нойонов со своими войсками остались на местах своих кочевок на Дону, Волге и Северном Кавказе, так как были не согласны с откочевкой в подданство Маньчжурской империи Цин и не хотели покидать привольные пастбища в междуречье Дона и Волги и в степях Северного Кавказа. Кроме них, на местах своих кочевий на Волге и в междуречье Волги и Яика (Урала) осталась часть торгутов и хошутов.

Остальная часть калмыцкого народа (в основном торгутов и хошутов) благодаря политике наиболее крупных из торгутских и хошутских нойонов — советников молодого наместника Калмыцкого ханства Убаши — нойона, который в силу возраста и отсутствия жизненного опыта находился под их влиянием, а также влиянию высшего буддистского духовенства, составившего астрологический прогноз и высчитавшего благоприятный для откочевки год и месяц, отправилась в состав Маньчжурской империи Цин. По различным историческим источникам, из 140—170 (33 тыс. кибиток, по другим данным 30 тыс.) до Цинской империи дошли от 70-75 тысяч человек^[9][10], остальные погибли в пути от болезней, голода, нападений киргиз — кайсацких (ныне — казахских) племен или попали в плен к племенам Центральной Азии.

Лишившись большей части своего населения и двух третей своей армии и народа после ухода Убаши, Калмыцкое ханство значительно ослабло и было упразднено в октябре 1771 года по указу императрицы Екатерины 2-й. Позднее, в 1800 году император Павел 1-й благодаря ходатайствам дербетского тайши Чучея Тундутова, за боевые заслуги оставшихся в России дербетов и торгутов, восстановил Калмыцкое ханство, но ханская власть тогда была ограничена, однако после дворцового государственного переворота и убийства императора Павла 1-го, и изменившейся вследствие этого государственной политики, позднее в 1803 году при императоре Александре 1-ом Калмыцкое ханство было снова упразднено.

XIX век

Набираемая из калмыков кавалерия, как нерегулярная часть русской армии, принимала участие в русско-шведской войне 1788—1790 годов, в войне 1807 года с французами и в Отечественной войне 1812 года. Калмыцкие формирования — Первый Астраханский калмыцкий полк, сформированный из калмыков Малодербетовского улуса Астраханской губернии под командованием своего дербетского (дербетовского) нойона (князя) Джамба Тайши Тундутова, Второй Астраханский калмыцкий полк — из калмыков хошутского (хошеутовского) и торгутского (торгоутовского) улусов Астраханской губернии под командованием своего хошеутовского нойона капитана Серебджаба Тюменя и Ставропольский калмыцкий полк в составе корпуса генерала М. И. Платова участвовали в Бородинском сражении, заграничных походах русской армии и были на параде войск победителей в Париже.

В 1822 году созван был съезд калмыцких владельцев и лам в урочище Зинзили, на котором был составлен полный свод обычаев калмыцкого народа. Семью существовавшими в то время улусами (то есть союзами родов) управляли нойоны — родовые вожди, которые получали свою власть в большинстве случаев наследственно, хотя для получения титула нойон, требовалось ещё признание родичей и утверждение со стороны верховного вождя всего калмыцкого народа, носившего звание тайши или (впоследствии) хана.

Каждый улус состоял из нескольких родов (оток), которые делились на аймаки, не имевшие определённой численности и распадавшиеся, в свою очередь, на хотоны. Для ближайшего управления аймаками нойны раздавали их обыкновенно своим дальним родственникам или доверенным лицам, которые получали название зайсангов. Нойоны могли не только назначать зайсангов, но и отнимать у провинившегося зайсанга аймак; тем не менее, в силу укоренившегося обычая наследственности зайсангского звания из этих правителей образовалось особое сословие зайсангов. За ними следовали простолюдины, чернь (хара кюн); они сообща, поулусно обязаны были отправлять ратную повинность, платить дань и другие сборы на содержание нойона и зайсангов. Из общего улусного строя выделялось духовенство (ламы), свободное от податей и имевшее для своего содержания особую челядь, «шабинеров», или ламинских людей. Шабинеры также разделялись на аймаки, но стояли вне общей организации родовых союзов, составляясь из людей различных родов, переданных родоправителями хурулам (монастырям) и ламам.

Калмыки вели исключительно кочевую жизнь. Малая производительность почвы, недостаток мест, удобных не только для земледелия, но и даже для постоянных пастбищ, отсутствие проточных вод и вообще хорошей системы водоснабжения делали невозможною жизнь оседлую. Степь свою калмыки признавали общим владением улусов, не установив ни определённых границ между улусами, ни определённых пространств для кочёвки улусных родов. Эта система землевладения была как нельзя лучше приноровлена к условиям большого скотоводства, которое могло идти успешно лишь при обширности и разнообразии кочевых урочищ. Кочёвки шли по определённым степным «путям» и «полосам», направление которых для каждого рода было освящено временем и народным обычаем. Территориальный размер или «размах» кочёвки определялся, с одной стороны, физическими условиями степи, с другой — количеством стад: чем больше скотовод имел скота, и чем менее было в степи подножного корма, тем шире был его кочевой размах. Направление путей регулировалось колодцами, периоды кочёвок распределялись по временам года: весенние — в первых числах февраля, летние — в начале мая, осенние — в течение августа и зимняя — в ноябре. Объявление о снятии кочевья делалось особым знаком — воткнутой вблизи княжеской ставки пикой. Каждый калмык обязан был кочевать со своим родом; отдаляться от родового пути или кочевать «кривыми» путями строго воспрещалось.

Источником благосостояния калмыков был скот. Тот, у кого погибло стадо, превращался в «байгуша», или «убогого». Эти «убогие» снискивали себе пропитание, нанимаясь с дозволения владельца на работы, главным образом на рыболовных ватагах по Волге. Средину между «байгушами» и скотоводами занимали калмыки «сидячие», скотоводство которых было так невелико, что они не нуждались в больших перекочёвках и потому «отставали» в кочевых путях. Пропитание байгушей и предоставление им, а равно и «сидячим» калмыкам, средств и возможности снова войти в состав родов — все это составляло одну из характерных общественных повинностей родовых союзов. Степное хозяйство калмыков в смысле содержания и размножения стад велось крайне рутинно, без всяких улучшений. Единственную заботу калмыков всегда составляла охрана стад от расхищения; по этому вопросу у них было выработано множество обычаев и правовых норм. Для удостоверения принадлежности скота известному хозяину употреблялись особые знаки — тамги.

10 марта 1825 года царское правительство России издало «Правила для управления калмыцким народом», согласно которым калмыцкие дела передавались из ведения Министерства иностранных дел в ведение Министерства внутренних дел Российской империи.

XX век

Великая Отечественная война

Калмыцкий вопрос. Тема участия калмыцкого народа в Великой Отечественной войне долгое время в СССР и некоторое время в Российской Федерации была под неким негласным политическим табу в связи с проблемой «калмыцкого вопроса» — перехода части населения на сторону нацистской Германии. Мнимость такого запрета очевидна, поскольку, несмотря на имевший место коллаборационизм (например, Калмыцкий кавалерийский корпус^[11][12][13]), большая часть калмыков героически защищала свою родину в рядах Красной Армии (среди калмыков много получивших различные награды за боевые заслуги, из них 9 Героев Советского Союза^[14])^[15].

       

          Калмыки — Герои Советского Союза (Великая Отечественная война)^[16]

	Бадмаев Эренцен Лиджиевич (15.12.1918 — 07.08.1992) старший лейтенант	9 августа 1945 г. с бойцами вверенной ему роты, перейдя границу, атаковал укреплённую японцами высоту Верблюд (Северный Китай), овладел ею и водрузил на высоте красный флаг (уничтожено 35 солдат и офицеров противника, захвачено 2 пушки, 5 пулемётов, много другой боевой техники). В боях под городом Муданьцзян (Маньчжурия) его рота обеспечила продвижение стрелковых подразделений к городу, будучи тяжело раненым, он не оставил поля боя до полного выполнения боевой задачи (награждён «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с японскими милитаристами и проявленные при этом мужество и героизм», указ от 5.5.1990, медаль № 11604).
	Басанов Батор Манджиевич (05.05.1911 — 10.08.1982) гвардии старший сержант	В июле 1944 г. бойцы его отделения первыми ворвались в село Духново (Псковская область), где размещался штаб 19-й дивизии СС, захватили полковое знамя и документы противника, преследуя отступающего врага, отбили четыре орудия и самоходную пушку. Будучи тяжело ранен, продолжал вести огонь и командовать отделением (награждён указом от 24.03.1945, медаль № 8959).
	Городовиков Басан Бадьминович (15.11.1910 — 17.08.1983) генерал-майор	Командуя 251-й стрелковой дивизией (31-я армия), участвовал в Ржевско-Вяземской операции (1943), в ходе которой его дивизия 8 марта освободила город Сычёвку (Смоленская область). Командуя 184-й стрелковой дивизией (5-я армия), умело организовал на своем участке выполнение задачи по окружению войск противника в районе города Витебска (Белоруссия), а также по разгрому вражеской группировки, шедшей на помощь окружённому гарнизону в городе Вильнюсе (Литва). 12 июля 1944 года его дивизия совместно с воинами 45-го стрелкового корпуса освободила город Тракай (Литва). 17 августа 1944 года форсировав реку Неман, его дивизия первой из советских соединений вышла к Государственной границе СССР и 16 октября освободила город Кудиркос Науместис (Восточная Пруссия) (награждён «за умелое командование дивизией и проявленные при этом мужество и героизм», указ от 19.04.1945, медаль № 7110)
	Городовиков Ока Иванович (01.10.1879 — 26.02.1960) генерал-полковник в отставке	Руководил формированием кавалерийских частей и соединений. В июле 1941 г. был представителем Ставки ВГК на Северо-Западном фронте, исполнял обязанности командующего 8-й армией. Летом 1941 г. и в период битвы под Сталинградом (1942 г.) находился на фронтах как представитель Ставки ВГК по использованию кавалерии. В 1943—47 гг. — заместитель командующего кавалерией Советской Армии (награждён «за выдающиеся заслуги в деле создания Вооружённых Сил СССР и защиты Советского государства от врагов нашей Родины и проявленный при этом героизм», указ от 10.03.1958, медаль № 10826).
	Деликов Эрдни Теледжиевич (22.11.1914 — 21.07.1942) сержант	21 июля 1942 г. командовал расчётом ПТР 273-го кавалерийского полка (51-я армия), обороняя переправу через реку Дон в районе хутора Пухляковский (Ростовская область), обеспечив тем самым бесперебойную эвакуацию населения, скота и отход войск Южного фронта (подбил 3 броневика и 4 а/м). Был смертельно ранен (осколком авиационной бомбы ему оторвало ногу), но продолжал сражаться (награждён «за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм», указ от 31.03.1943, посмертно).
	Манджиев Лиджи Исмаилович (27.09.1919 — 30.03.1985) сержант	В ночь с 26 на 27 сентября 1943 г. с орудийным расчётом одним из первых форсировал реку Днепр в районе села Губенское (Запорожская область). При налёте авиации противника организовал стрельбу по пикирующим самолётам. Когда был подожжён катер, сумел отцепить его, тем самым предотвратил пожар парома и спас команду катера. В бою за плацдарм его орудийный расчёт отразил 13 контратак врага. В критический момент боя первым поднялся в атаку и увлёк за собой остальных, был ранен в голову, но поле боя оставил только по приказу командира (награждён указом от 19.03.1944, медаль № 8598).
	Санджиров Николай Мартынович (29.09.1921 — 12.08.1944) старший лейтенант	Особо отличился в ходе Сумско-Прилукской наступательной операции при освобождении Украины и форсировании Днепра. Во время наступательных боев с августа до конца сентября 1943 года взвод старшего лейтенанта Н. М. Санджирова снял и обезвредил более 7 тысяч мин противника. На реках Псел и Хорол разведал районы постройки мостов. 28 сентября 1943 года перед форсированием Днепра определил место строительства моста в районе города Канев (Черкасская область). В дальнейшем работал на пароме из трех лодок, переправив под огнем противника за 408 рейсов до 7000 стрелков, 16 пушек, 80 тонн боеприпасов, большое количество техники и продовольствия. Обратными рейсами вывез с плацдарма до 700 раненых. (награждён указом от 03.06.1944).
	Сельгиков Михаил Арыкович (17.12.1920 — 16.05.1985) старший лейтенант	С декабря 1941 г. — участник партизанского движения (партизанский отряд имени Д. А. Фурманова, действовал на Брянщине), был заместителем командира по разведке и диверсиям, под его руководством проведён ряд успешных боевых операций. Лично подорвал 6 вражеских эшелонов, 2 железнодорожных моста (награждён указом от 08.05.1965, медаль № 10702).
	Хечеев Биембель Манджиевич (26.12.1917 — 10.07.1954) гвардии лейтенант	30 апреля 1945 г. на подступах к городу Фривак (Германия) первым со своим взводом переправился через канал Хафаллендитер-Гроссер. Захватив выгодные позиции, обеспечил переправу основных сил полка, одновременно отбивая контратаки противника. В ходе дальнейшего наступления во главе взвода выдвинулся к траншеям врага и личным примером поднял бойцов в атаку, штурмуя населённый пункт Бредиков (уничтожено десятки солдат и офицеров, подавлено 10 огневых точек противника) (награждён указом от 15.05.1946, медаль № 2877).

Калмыцкий участок фронта. Боевые действия на территории Калмыцкой АССР проходили с августа 1942 по январь 1943 года и носили специфический характер, сходный с военными действиями на североафриканском фронте. Линия фронта здесь не была сплошной, театр военных действий представлял собой две зоны, одну — оккупированную германскими войсками (16-я моторизованная дивизия — отдельное соединение, в составе группы армий «А»), вторую — под советским контролем (28-я армия — наспех объединённые, необстрелянные формирования в составе Сталинградского фронта). Границей между ними были простирающиеся на многие сотни километров степи и полупустыни (кроме небольшого участка у Хулхуты) с отсутствием естественных укрытий и малым количеством источников пресной воды. Длительное время боевые действия сводились к тому, что противники, опираясь на отдельные пункты, совершали взаимные диверсионные набеги на коммуникации и базы^[15]:5-6.

Калмыцкий участок фронта находился на стыке между Сталинградским и Кавказским направлениями и считался второстепенным. Обе стороны неактивно использовали его просто из-за нехватки сил. Стратегическая его важность заключалась в том, что если бы немецким войскам удалось прорваться на Астрахань (например, бросив сюда не одну, а 2—3 моторизованные дивизии, пока направление не было прикрыто гвардейской 34-й стрелковой дивизией), то последствиями была бы потеря волжской водной и ж/д трассы, по которой с Северного Кавказа и Закавказья поставлялось важнейшее для промышленности и транспорта СССР сырьё (в тот период добыча в этих регионах нефти — 86 %, газа — 65 %, марганца — 56 %). План «Фишрейтер» («Серая цапля») германского командования предусматривал захват Астрахани не с запада, из Калмыкии, а с севера, из предполагавшегося захваченным Сталинграда^{[15]:7-8, 23}.

Обвинение калмыцкого народа в предательстве опровергается массовым героизмом калмыков на фронте и в тылу. Так, за мужество и отвагу несколько десятков тысяч воинов, в том числе 700 женщин, награждены орденами и медалями. 22 уроженца Калмыкии удостоены звания Героя Советского Союза^[17].

Калмыки, Герои Советского союза: Бадмаев Э. Л., Басанов Б. М., Городовиков Б. Б., Городовиков О. И., Деликов Э. Т., Манджиев Л. И., Санджиров Н. М., Сельгиков М. А., Хечиев Б. М.^[18] 6 воинов Калмыкии были удостоены высокой чести участвовать 24 июня 1945 г. в историческом Параде Победы на Красной площади в Москве^[19].

За военный период 1941—1943 гг. Калмыцкая АССР направила на фронт 38 778 человек, а с учётом проходивших до начала войны действительную военную службу на фронтах Великой Отечественной войны сражалось 43 210 уроженцев республики. Кроме них, около 300 человек активно участвовали в разведывательно-диверсионных отрядах, действовавших в тылу врага на оккупированной территории Калмыцкой АССР, Сталинградской и Ростовской областей, Орджоникидзевского края. За это же время республика поставила в Красную Армию почти 30 тыс. лошадей, сотни тысяч тонн мяса и рыбной продукции, зерна и другой продукции сельского хозяйства, значительное количество теплых вещей, белья, обуви, а также сдала более 100 млн руб^[20].

В 1943 году территория Калмыцкой АССР освобождена от частичной германской оккупации. Её органы государственной власти и автономия не были восстановлены. Указом Президиума Верховного Совета СССР Калмыцкая АССР была упразднена, а её территория включена во вновь созданную Астраханскую область, город Элиста был переименован в Степной. Все калмыки, включая женщин, детей и стариков, а также всех военнослужащих, солдат и офицеров, фронтовиков, были депортированы в районы крайнего Севера, Сибири, Средней Азии, Казахстана и Алтая^[21].

Следствием репрессий стала гибель свыше 1/3 выселенного народа, утрата многих элементов и черт материальной и духовной культуры^[2].

Административно-территориальные изменения. Переселения

На протяжении XX в. в области проживания большей части калмыков (Нижнем Поволжье) была создана, переформирована, упразднена и снова восстановлена калмыцкая автономия в составе СССР (РСФСР), а позже РФ.

Правительство (правители). Политика. Законодательство

Культура. Общество. Религия. Спорт

Хронология эмиграции калмыков

В различные периоды истории XX в. произошло «три волны» эмиграции части калмыков в страны «запада» из Российской империи/СССР/Российской Федерации.

XXI век

Примечания

Литература

• Очерки истории Калмыцкой АССР в Дооктябрьский период. Издательство «Наука», Москва, 1967.
• Калмыки // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Калмыкия в годы Великой Отечественной войны. — Элиста: АПП «Джангар», 2005. — 312 с.
• Четырова Л. Б. «Калмыцкая одиссея в XX веке»  (неопр.). Архивировано 23 августа 2011 года.
• Митиров А. Г. «Ойраты — Калмыки: Века и поколения», Элиста, Калмыцкое книжное издательство, 1988 г.
• Пальмов Н. Н. Материалы по истории калмыцкого народа за период пребывания в пределах России. — Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 2007.
• Колесник В. И. «Русская» политика как фактор возникновения калмыцкой государственности в XVII в. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2004. № 1 (15). С. 32—42.
• Хойт С. К. Белые пятна в этногенезе дербэт // Молодежь и наука: третье тысячелетие. Материалы II республиканской научно-практической конференции (Элиста, 30 ноября 2005 г.). Элиста: АОр «НПП «Джангар», 2006. С. 104—122.
• Хойт С. К. Иноэтничные включения в группах европейских ойрат (калмыков) по данным родословных // Сборник трудов молодых ученых, аспирантов и студентов Калмыцкого государственного университета. Элиста: Изд-во КГУ, 2008. с. 42—45.
• Хойт С. К. Последние данные по локализации и численности ойрат // Проблемы этногенеза и этнической культуры тюрко-монгольских народов. Вып. 2. Элиста: Изд-во КГУ, 2008. С. 136—157.
• Хойт С. К. Проблема метисации в калмыцком обществе // Проблемы этногенеза и этнической культуры тюрко-монгольских народов. Вып. 2. Элиста: Изд-во КГУ, 2008. С. 184—195.
• Хойт С. К. Данные фольклора для изучения путей этногенеза ойратских групп // Международная научная конференция «Сетевое востоковедение: образование, наука, культура», 7-10 декабря 2017 г.: материалы. Элиста: Изд-во Калм. ун-та, 2017. С. 286—289.
• Хойт С. К. Этническая история ойратских групп. Элиста, 2015. 199 с.
• Хойт С. К. Как ойраты способствовали развитию антропологии.
• Хойт С. К. Облик ойратов XVII—XIX веков.
• Габан Шараб «Сказание о дербено-ойратах». «Восточная литература».
• Батур-Убаши Тюмень «Сказание о дербен-ойратах». «Восточная литература».
• Раднабхадра «Лунный свет: История рабджам Зая-Пандиты». «Восточная литература».
• «Илэтхэл шастир». Москва, «НАУКА», Главная редакция восточной литературы, 1990 г.

Эта страница в последний раз была отредактирована 28 февраля 2024 в 11:47.