Штакельберг, Георгий Карлович

Милостивый государь Дмитрий Алексеевич!

Отправляю сегодня курьером в С.-Петербург Семиреченского войска есаула барона Штакельберга. Офицер этот перед Хивинским походом перешел в войско из Конной гвардии. Служит он здесь отлично; прошлую Кокандскую компанию он делал сначала как командир сотни, которую привел из Семиречья в Наманган чрез неприятельскую землю, окруженный толпами кипчаков, от которых отбился, идя всегда в порядке. Когда сформирован был из стрелков наших конно-стрелковый дивизион, он принял командование им и на штурме своих стрелков янги-арыкской укрепленной, горной позиции, ранен был в правую руку; он довел это дело до конца. Как только рана начала подживать, он отправился в Алайский поход. Правой рукой он почти не владеет; у него рана открытая и ему надо серьезно лечиться, чтобы не лишиться руки. За дело под Янги-арыком он представлен был к Георгиевскому кресту, но местная дума — отказала. Я его представил к нескольким наградам за дела, в которых он отличался, но он пока не получил ни одной награды. Рекомендую его как прекрасного во всех отношениях офицера ^[1].

Так, например, виновником поражения под Вафангоу считали командира 1-го Сибирского корпуса Штакельберга. Но как я ни старался, все же так и не смог установить, в чем же заключалась его вина. Штакельберг был старый соратник Куропаткина по Ахалтекинской экспедиции, имел Георгиевский крест и репутацию храброго командира, но, как говорили, был настолько слаб здоровьем, что не мог обходиться без молочного питания и постоянного ухода жены, которая его никогда не покидала. Так как в Маньчжурии молока не было, то при штабе Штакельберга, по слухам, всегда возили корову. Конечно, это подавало повод для многих шуток, и хлесткие журналисты из "Нового времени" создали целую легенду о генеральской корове. На самом же деле Штакельберг, несмотря на подорванное на службе здоровье, требовавшее особого ухода, лично руководил сражением, не щадил себя и был настолько глубоко в гуще боя, что под ним даже была убита лошадь^[3].

Вверенный ему корпус с 16-го по 18-е августа на южном фронте ляоянских позиций доблестно выдержал бой с значительно превосходными силами противника, понеся тяжкие потери; в этом бою барон Штакельберг выказал личное мужество, спокойствие и распорядительность и, пренебрегая личною безопасностью, был всегда в передовых линиях. Корпус отступил только по приказанию начальника. С 21-го по 25-е августа 1-й корпус прикрывал отходившую к Мукдену Маньчжурскую армию, самоотверженно отбивая преследовавшего противника. Ведя тяжелые, ночные ариергардные бои, генерал Штакельберг с полным знанием дела лично руководил вверенными ему войсками и проявил необходимые для старшего начальника личное мужество и спокойствие.