Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка

Борис Кустодиев

Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка. 1906 год

Холст, масло. 80,5 × 169 см

Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия

(инв. ЭРЖ-1639)

«Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка» (официально — «Высочайший парад лейб-гвардии Финляндскому полку 12 декабря 1905 года в Царском Селе») — картина русского художника Бориса Кустодиева, написанная в 1906 году. Заказана лейб-гвардии Финляндским полком и посвящена представлению полку его шефа, цесаревича Алексея. В настоящее время картина находится в коллекции Государственного Эрмитажа в Санкт-Петербурге.

История и контекст

Осенью 1906 года Кустодиев получил неожиданный заказ от командования лейб-гвардии Финляндского полка на тему предстоящего празднования 100-летия этой части императорской гвардии. Художнику было поручено написать большие портреты основателя полка Александра I и нынешнего императора Николая II, а также картину со сценой церковного парада^[en] и первого представления полку его шефа, цесаревича Алексея, состоявшихся 12 декабря 1905 года в Царском Селе^[1][2]. Шефом «финляндцев» цесаревич Алексей был назначен спустя год после своего рождения, 30 июля 1904 года, что было отмечено в полку целым рядом торжественных мероприятий^[2]. В их число, как записал в своём дневнике великий князь Константин Константинович, вошёл и «прошлогодний церковный парад в полку в Царскосельском манеже, когда Государь, обойдя строй, нёс на руках Шефа полка, маленького Цесаревича. В толпе идущих с Государём находился и я»^[3]. Николай Воронович, бывший в то время воспитанником Пажеского корпуса, праздник учреждения которого отмечался «высочайшим смотром» и приходился на один день вместе с Финляндским полком, писал, что «после 1905 года парады эти были перенесены в Царское Село, в манеж лейб-гвардии Гусарского полка. Публика на них не допускалась, парады эти не отличались большой торжественностью и не оставили о себе особых воспоминаний»^[4].

Как отмечается в многотомной и роскошно оформленной «Истории лейб-гвардии Финляндского полка. 1806–1906»^[5], в тот день Финляндский полк выстроился в манеже, имея на своём правом фланге Пажеский корпус, а на левом — Волынский полк вместе с ветеранами из Чесменской богадельни. Пока главнокомандующий войсками гвардии и Петербургского военного округа великий князь Николай Николаевич инспектировал полк, императрица Александра Фёдоровна с цесаревичем Алексеем проследовала в царскую ложу, а Николай II вышел на манеж вместе с великими князьями Михаилом Александровичем и Дмитрием Павловичем. После рапорта командира полка генерал-майора Самгина и обхода императором рядов частей, состоялся молебен с «возглашением Царского многолетия, вечной памяти православным воинам и многолетием Русскому воинству». Затем «Государь Император изволил взять на руки Августейшего Своего Сына, Шефа Финляндцев, которого и пронес перед фронтом участвующих в параде частей, предшествуемый протопресвитером, окроплявшим святою водою знамёна и войска. Торжественно было это шествие: на руках царя-отца наследник цесаревич впервые следовал вдоль рядов Своего Л.-Гв. Финляндского полка, все члены которого с сердечным умилением и восторгом взирали на Своего Августейшего Шефа, столь давно жданного перед рядами полка. В белой одежде, опушенной горностаем — обычным украшением царской мантии, как светлый луч, малютка наследник ласково и спокойно взирал на Свой полк, восторженно встреченный Своими Финляндцами»^[6]. Отдав наследника императрице, Николай II принял церемониальный парад, после чего поблагодарил Пажеский корпус и проследовал к Финляндскому полку^[6], где «осчастливил» собравшихся словами о том, что «верою и правдою почти сто лет служит лейб-гвардии Финляндский полк своим Царям и Родине. […] Сегодня вы видели своего Шефа. Уверен, что будущие финляндцы будут так же верно служить Ему, как вы служили и служите теперь Мне»^[7]. Затем император проследовал в ложу, где во второй раз взял на руки цесаревича и подняв его над балюстрадой, сказал: «Вот ваш Шеф!», что вызвало «неописуемый восторг Финляндцев», выражавшийся в криках «ура» и продолжавшийся до отбытия царской семьи из манежа^[6].

Горемыкин	Витте	Игнатьев	Победоносцев	Коковцов	Дубасов

Кустодиеву было предложено сообщить о своём решении насчёт заказа, принятие которого могло помочь ему как художнику, которому в этом году не удалось ничего продать кроме двух небольших женских портретов, приблизиться к царскому двору и познакомиться с именитыми заказчиками по примеру Валентина Серова или Ильи Репина^[8]. Примечательно, что во время недавней революции 1905 года Кустодиев принял участие в работе сатирических журналов «Жупел» и «Адская почта», вскоре закрытых цензурой по причине антиправительственного настроя^[9][1]. В них были опубликованы издевательские и гротескные портреты царских министров Витте, Горемыкина, Игнатьева, Победоносцева, Коковцова и Дубасова, изображённых в раззолочённых орденами и аксельбантами мундирах, которые составили сатирический цикл «Олимп»^[9][10][11]. Героев для своих карикатур он находил в Мариинском дворце во время работы над картиной «Торжественное заседание Государственного совета…» совместно с Репиным. В том же 1905 году она экспонировалась на организованной Сергеем Дягилевым «Выставке исторических портретов» в Таврическом дворце, где имя молодого художника, возможно, стало известным самому Николаю II. Между тем, отношение Кустодиева к сановникам с критических позиций, без пиетета и с изрядной долей иронии, едва ли не было замечено царским окружением, хотя карикатур на императора он не рисовал^[9][1]. К тому времени Кустодиев был многообещающим художником, известность и признание к которому пришли раньше остальных, однако он постоянно нуждался в деньгах ввиду всё возрастающих семейных расходов и рождения третьего ребёнка, и после долгих раздумий без сомнений согласился на предложение «финляндцев»^[12][8][13].

Создание

Эскиз и портрет Кустодиева

Портрет Александра I в полный рост Кустодиев исполнил легко, воспользовавшись известным портретом работы Джорджа Доу для галереи героев войны 1812 года и лишь слегка изменив детали. При написании такого же по размерам портрета Николая II он следовал романтической манере Доу, пользуясь также фотографиями императора и живыми впечатлениями от наблюдения за ним во время ноябрьских и декабрьских парадов гвардейских Московского, Семёновского и стрелков Императорской Фамилии в Царском селе в преддверии празднования 100-летия Финляндского и Волынского полков, назначенного на 12 декабря 1906 года^[14]. Участие в военных парадах было любимым занятием Николая II, сравнимым лишь с охотой. В 1906 году, если судить по дневнику императора, состоялось около 40 подобных парадов, проведение которых, возможно, было вызвано намерением укрепить связи с армией во время революционных волнений^[15]. Примечательно, что Финляндский полк отличился в войне 1812 года и в других кампаниях^[1], в том числе в разгроме польских восстаний в 1831 и 1863 годах^[16], как и Волынский полк, созданный в 1817 году из 1-го батальона «финляндцев»^[17]. Между тем, гвардейцы не приняли участия в русско-японской войне 1904—1905 годов, чем избежали национального позора, но уже в 1906 году были посланы в столицу, где подавили матросский мятеж в Кронштадте и прославились как «душители народа»^[2].

В отличие от императорских портретов, над «церковным парадом» Кустодиеву пришлось потрудиться. В ходе нескольких поездок в Царское Село художник написал несколько подготовительных этюдов, запечатлевших цесаревича Алексея, великого князя Константина Константиновича, протоиерея Желобовского, генерал-майора Епанчина, князя Васильчикова^[5]. Рассказав о получении заказа и работе над картиной в послании своей матери Екатерине Прохоровне, Кустодиев вскоре получил ответное письмо, в котором она рассказала, что «читая о том, как ты был во дворце, говорил с государыней и видел наследника, я умилилась до слез и позавидовала тебе. Ведь я прожила в Петербурге 2 года и 9 месяцев и за это время никого не видала из царской фамилии. А я ведь, ты знаешь, очень к ней неравнодушна и особенно к маленькому наследнику… Неужели ты не снимешь с картины фотографию и не пришлешь мне? Это я прямо-таки сочту за обиду»^[18]. Некоторые предварительные этюды можно считать достижением Кустодиева^[19]. Так, от этюда князя Васильчикова, экспонировавшегося впоследствии на выставке «Мира искусства», просто в восторг пришёл анонимный художественный критик «Биржевых ведомостей», описавший его как «маленький живописный шедевр, с одинаковым успехом могли бы поставить под ним свое имя — шутка ли — покойный Серов или Репин»^[20]. Заказанные Кустодиеву портреты и картина были закончены в срок и выставлены в зале Петербургского офицерского собрания в день банкета в ходе празднования 100-летнего юбилея Финляндского полка^[5]. Как отмечается в «Истории лейб-гвардии Финляндского полка. 1806–1906», «отлично исполненные во весь рост художником Кустодиевым портреты Императоров Александра I и Николая II украшали обе стороны зала», общий вид которого, «нарядный и блестящий, как нельзя более гармонировал с настроением празднующих свой столетний праздник Финляндцев»^[21]. Заручившись связями с царским двором и получив за выполнение заказа хорошие деньги, Кустодиев завершил революционный 1906 год в качестве почти что придворного живописца^[19].

Композиция

Картина размерами 80,5 × 169 см написана маслом на холсте, слева внизу подпись: «Б. Кустодиевъ 1906»^[13][22]. На полотне изображён момент церковного парада в царскосельском манеже, когда Николай II, держа на руках своего сына, двухлетнего цесаревича, идёт со следующей за ним свитой мимо строя вытянувшихся «финляндцев», которых окропляет святой водой возглавляющий шествие священник^[5][2]. Композиция будто находится в непрерывном движении, движется всё — от толпы, занявшей всю правую сторону полотна, до отдельных фигур до потолка манежа, написанного в виде растекающихся в сторону зрителя лучей. Огромное пространство картины усилено узким форматом полотна; портретные характеристики складываются из подчёркнутой и вместе с тем жёсткой силуэтности фигур, а также благодаря множеству деталей^[13]. При этом внешность героев полотна запечатлена без прикрас и не отличается парадностью^[2]. Среди эмоций «финляндцев» можно различить лишь напряжение, но никаких чувств «умиления и восторга», о которых писал официальный историк полка^[5]. По мнению историка Финляндского полка Владимира Ушакова, сам император имеет глупый вид, а среди свиты имеются совершенно гнусные лица, в связи с чем картина кажется одиозной и выражающей ненависть к царю и его окружению, широко распространившуюся в ходе революции и проникшую даже в ряды гвардии^[2]. Как отмечает биограф Кустодиева Аркадий Кудря, заказ Финляндского полка, в том числе и «Церковный парад», в целом можно охарактеризовать как регресс для творчества художника^[19]. В связи с этим искусствовед Марк Эткинд писал, что эта отличающаяся вялостью и скукой картина создана человеком, вдруг потерявшим всякий художественный вкус^[12]. По мнению же Кудри, «финляндцы» и не нуждались в живописных изысках — им было важно, чтобы было написано «прилично и достойно» данной, высокой темы^[19].

Судьба

Согласно пожеланию заказчиков картина пышно именовалась как «Высочайший парад лейб-гвардии Финляндскому полку 12 декабря 1905 года в Царском Селе»^[5], но более известным названием является «Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка»^[23]. После празднования юбилея картина была выставлена в музее Финляндского полка^[5]. Репродукция её была помещена в четвёртом томе «Истории лейб-гвардии Финляндского полка. 1806–1906»^[2][24]. В 1946 году картина была передана из Музея этнографии народов СССР в Государственный Эрмитаж^[23]. Эскиз к картине под названием «Император Николай II с цесаревичем. 1905» хранится в запасниках Третьяковской галереи^[25][26]. Портрет Александра I находится в Русском музее^[27]. Местонахождение портрета Николая II неизвестно.

Примечания

Литература

Ссылки

• «Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка». Кустодиев  (неопр.). Государственный Эрмитаж.

Эта страница в последний раз была отредактирована 28 декабря 2023 в 10:08.